- Хотел бы я, чтобы вы познакомились. - Он задумался на мгновение, а затем поднял руки вверх.

Его рукава задрались, открывая вид на тату “ГОЛУБКА”.

- Утро вечера мудренее. Тебе не обязательно решать сейчас. Мы вернемся в отель, все обдумаем и… - Он вздохнул, позволяя своим рукам и плечам опуститься. - Знаю. Это безумие. Я просто так этого хотел, Эбби. Это безумие - мое счастье. Мы могли бы…

Я больше не могла смотреть, как он запинается и мучается.

- Малыш, перестань, - сказала я, касаясь его губ тремя пальцами. - Просто остановись.

Он с ожиданием наблюдал за мной.

- Просто чтобы ты знал, я не уйду отсюда, пока ты не станешь моим мужем.

Поначалу он недоуменно свел брови, а затем насторожено улыбнулся.

- Ты уверенна?

- Где мой букет?

- О! - опомнилась Шантили, отвлеченная нашим разговором. - Держи, золотце. - Она вручила мне идеально круглый букет красных роз.

Элвис предложил свою руку, и я взялась за него.

- Увидимся у алтаря, Трэвис, - сказал он.

Тот взял мою другую руку, поцеловал мои пальцы, а затем побежал обратно в зал, преследуемый хохочущей Шантили.

Этого легкого касания было недостаточно. Внезапно я не могла дождаться, когда доберусь до него, и ноги быстро понесли меня к церкви. Внутри играл не свадебный марш, зато из динамиков доносилась песня, под которую мы танцевали на моем дне рождении: “Чувства к тебе”.

Я остановилась и посмотрела на Трэва, наконец, получив возможность рассмотреть его серый костюм и черные “конверсы”. Он улыбнулся, прочитав узнавание в моих глазах. Я сделала шаг, затем второй. Священник указал мне замедлиться, но я не могла. Все мое тело желало быть рядом с ним больше, чем когда-либо раньше. Должно быть, парень чувствовал то же самое. Элвис не проделал и полпути, когда Трэвису надоело ждать, и он пошел к нам. Я взялась за его руку.

- Э-э… я собирался ее отдать.

Уголки губ Трэва приподнялись.

- Она и так была моей.

Я обняла его руку, пока мы проделывали оставшийся путь вместе. Музыка затихла, и священник кивнул нам.

- Трэвис… Эбби.

Шантили забрала мой букет и встала в стороне.

Наши трясущиеся руки сплелись. Мы оба так нервничали и радовались, что стоять смирно было практически невозможно.

Даже при том, что я безумно хотела выйти за Трэвиса, мои руки все равно дрожали. Не уверена, что именно говорил священник. Не помню его лица или что на нем было, лишь его глубокий носовой голос, северо-восточный акцент, и руки моего будущего мужа, держащие мои.

- Посмотри на меня, Голубка, - тихо сказал он.

Я взглянула на него, теряясь в искренности и восхищении в его глазах. Никто, даже Америка, не смотрел на меня с такой любовью. Уголки рта Трэва поднялись, должно быть, мое выражение отражало его.

Пока священник говорил, Трэвис поглощал меня взглядом: мое лицо, прическу, платье… он даже посмотрел на мои туфли. Затем он наклонился, пока его губы не оказались в паре сантиметров от моей шеи, и вдохнул.

Священник замолчал.

- Я хочу запомнить каждую деталь, - сказал Трэв.

Тот улыбнулся, кивнул и продолжил.

Вспыхнула вспышка, напугав нас. Трэвис оглянулся, кивнул фотографу и вновь посмотрел на меня. Наши довольные улыбки отражали друг друга. Мне было плевать, что мы, должно быть, выглядели по-дурацки. Казалось, будто мы вот-вот прыгнем с самой высокой скалы в самую глубокую реку, переходящую в самый великолепный, пугающий водопад, прямо в лучший и самый фантастический переворот во вселенной. И это чувство умножить на десять.

- Истинный брак начинается задолго до дня свадьбы, - начал священник. - И само бракосочетание длится гораздо дольше, чем церемония. Пару минут и роспись ручки - вот и все, что нужно, чтобы сотворить легальные узы брака, но потребуется вся жизнь, полная любви, преданности, прощения и компромисса, чтобы сделать брак прочным на века. Я думаю, Трэвис и Эбби, вы только что показали нам, на что способна ваша любовь в трудные моменты. Ваши вчера были дорогой, ведущей к этой церкви, и ваш путь к общему будущему становится немного яснее с каждым новым днем.

Трэвис прислонился щекой к моему виску. Я была рада, что он хотел прикасаться ко мне при любой возможности. Если бы я могла обнять его и не прервать при этом церемонию, то обязательно бы это сделала. Слова священника начали сливаться в кучу. Пару раз мы с Трэвисом вставляли свои фразы. Я надела на его палец черное кольцо, и он счастливо улыбнулся.

- С этим кольцом я беру тебя в законные супруги, - сказала я, повторяя за священником.

- Хороший выбор, - сказал Трэв, рассматривая кольцо.

Когда настал его черед, возникли некоторые проблемы, но затем он надел два кольца на мой палец: обручальное и простое золотое.

Хотелось воспользоваться моментом, чтобы оценить, что он купил мне классическое кольцо, может, даже поблагодарить его, но слишком уж непривычно я себя чувствовала. Чем больше пыталась сосредоточиться на мгновении, тем быстрее все происходило.

Я подумала, что, может, стоит действительно прислушаться к списку моих обещаний, но единственный голос, который я слышала, был Трэвиса.