1-7 июля 2024

одно важное отличие от России: в политической системе Эстонии в девяностые годы провели люстрации. Весь госаппарат, партийная номенклатура и особенно те, кто работал на КГБ – они больше не могли участвовать в политике и занимать государственные должности .Работники КГБ даже не могли претендовать на гражданство Эстонии ни при каких обстоятельствах. Коммунистическая партия была запрещена, и даже в наши дни все эстонские чиновники, включая премьер-министра и президента, перед вступлением в должность делают письменное заявление, что они не имеют никаких связей и никак не сотрудничали с советскими или немецкими спецслужбами, а также не причастны к нарушению прав человека. Другой важной предпосылкой для быстрого развития Эстонии стала её быстрая интеграция в европейский рынок, в западные структуры и институты. Сейчас кажется, что по-другому и быть не могло, как всегда кажется постфактум – но тогда, когда всё это происходило, всё было не так очевидно. В то время экономика Эстонии разрушалась, как и экономика вообще всех союзных республик. Межотраслевые связи, общие для всего Советского союза, были утрачены. За примерно два года ВВП Эстонии упал на 40%, а промышленное производство сократилось на 60%, это катастрофический показатель. Не было ни ресурсов на продажу, ни реального сектора экономики. Казалось, что единственный путь для Эстонии – интегрироваться снова в экономику СНГ, восстанавливать старые хозяйственные связи, но шаг этот был совершенно непопулярным. Так можно было снова стать зависимыми от России, чего хотела избежать большая часть эстонского общества, поэтому правительство сосредоточилось на экономических реформах и интеграции в Европу. От СССР Эстонии в наследство достались пошлины на импорт, и новое правительство в 91 году их все поотменяло, то есть, производители из других стран, в первую очередь, европейских, могли ввозить свою продукцию  в Эстонию и при этом не платить ничего на таможне, что сделало торговую политику Эстонии самой либеральной в Европе. Вскоре такая односторонняя либерализация дополнилась множеством торговых соглашений, и Эстонии стали доступны внешние рынки. Для внутреннего же рынка, и так пострадавшего от кризиса, это стало настоящим испытанием. Эстония отказалась от какого бы то ни было протекционизма, и местные предприятия резко оказались в условиях жёсткой конкуренции. Банкротств тогда было немало. С другой стороны, сработал расчёт на экономическую инициативу и свободу. Те предприятия, которые сумели быстро реструктуризироваться и переориентироваться на новые направления, стали наращивать продажи, а экономика Эстонии стала закономерно и быстро расти. В то же время шёл процесс приватизации собственности. Во-первых, в отличие от России, в Эстонии возвращали собственность бывшим владельцам, которую они потеряли во время Советского союза. Во-вторых, допускали к приватизации иностранных инвесторов. Те, как и местные, могли приобрести активы. В результате объём прямых инвестиций в экономику Эстонии, иностранных инвестиций, в первые же годы независимости был с объёмом вливаний в экономику Чехии и Венгрии. А чтобы привлечь больше инвестиций, валюту Эстонии, крону, уже в 94 году сделали свободно конвертируемой, правительство не пыталось регулировать курс. Такая открытость Эстонии привела к впечатляющему росту объёмов импорта и экспорта. Во всех отраслях создавались комфортные условия для инвестиций. В сельском хозяйстве, в производстве, в сфере услуг, в финансах, в сфере услуг, даже в научной сфере. Уже развитая научно-экспериментальная ниша стала фундаментом для развития нового мощного сектора – айти, который буквально стал драйвером экономики Эстонии. Быстрая демократизация и экономическая открытость привели к ещё одному последствию. Эстония сравнительно легко вступила в 2004 году в Евросоюз и НАТО, вошла в шенгенскую зону. В 2011 году она стала частью Еврозоны, отказалась от своей валюты в пользу евро. Это были важные шаги для безопасности и сохранения независимости страны. Но и на экономику они повлияли положительно. Например, за первые 12 лет после вступления в Евросоюз ВВП Эстонии на душу населения вырос более, чем на 9000 долларов. Сегодня очевидно, что ставка на открытость и интеграцию в мировое сообщество для Эстонии сработала отлично. Но у страны есть и другие козыри: то, как правительство стимулирует экономику, и налоговая система. Важной частью успеха Эстонии стала её налоговая система. В 94 году одной из первых в мире Эстония приняла плоскую шкалу подоходного налога. Это значит, что все – и богатые, и не очень, платят один и тот же процент, что стимулирует у граждан желание зарабатывать больше. Сначала ставка подоходного налога была 26%, в нынешнем году 20%, это одна из самых низких ставок в Евросоюзе. В Германии, например, шкала подоходного дохода прогрессивная и может доходить до 45%. При этом, как и в Германии, в Эстонии доход ниже определённой суммы, сейчас это 654 евро в месяц, налогом не облагается вовсе. Для организаций налоговая система Эстонии тоже одна из самых выгодных в мире. Например, вообще нет налога на прибыль предприятий, а налог с оборота не платится, если оборот этот меньше 40000 евро в год. И система настолько проста и прозрачна, что Эстония стабильно входит в топ стран, где комфортно заниматься бизнесом. Среди населения очень высок уровень самозанятости, а привлекательность Эстонии для айти-сектора такая, что её называют кремниевой долиной Европы. Именно здесь был создан скайп, здесь же работают компании-единороги с капитализацией в один миллиард долларов и более.