1 августа 1914

фронта. – русский клин, устремленный к Германии, – ударом во фланг из Западной Пруссии (района Торна) отрезать русские 2-ю и 5-ю армии. Войска, недавно убежавшие от Варшавы, скрытно перевели на 300 км северо-восточнее и 11 ноября внезапно двинули на русских. Генерал Макензен, руководивший операцией, самоуверенно приступил к ее первой части — «сбить в кучу» русскую армию. Не удалось! Хотя неожиданный удар от Торна создал громадные затруднения, русские войска, занимавшие исходное положение для наступления на запад, были вытянуты в линию и не имели фронтовых и армейских резервов, они без большого труда оправились. Лодзинская операция, в которой с обеих сторон сражалось 600 тыс. человек, быстро разгоралась. Клин, острием которого были пять дивизий генерала Шеффера, был, в свою очередь, охвачен русскими войсками в районе Лодзи. В мешке наступавшие!

В штабе Гинденбурга растерянность. Официальное немецкое описание войны говорит: «Командующий Восточным фронтом не имел никаких сил, чтобы помочь находившейся под Лодзью в тяжелом бою 9-ой армии, он был вынужден быть простым свидетелем готовившейся там драмы. Вряд ли можно было надеяться на освобождение отрезанных войск генерала Шеффера». Утром 24 ноября Людендорф пришел в неописуемый ужас. «В Познани, вдали от поля сражения, – писал он в мемуарах, —мы узнали из русских радиограмм, с какими надеждами они оценивали положение, как они готовились к решительному удару, как они радовались мысли о пленении нескольких корпусов. Были уже отданы приказы о сосредоточении железнодорожных эшелонов для отвоза немецких пленных. Я не могу передать, что перечувствовал, все повисло на волоске. Что угрожало? Вопрос шел не только о пленении стольких храбрых солдат и торжестве неприятеля, вопрос шел о проигрыше кампании. А каким был бы тогда конец 1914 года?»

Осведомленность о планах русского командования привела к понятным прискорбным последствиям. Это, а также ошибки Ренненкампфа (по злому стечению обстоятельств он оказался и здесь) дали возможность остаткам группировки Шеффера через Брезины унести ноги, потеряв 40 тыс. человек или 80% состава.

Мрачное время — глубокая осень с дождями, холодом и грязью; мрачные бои — затяжные, кровь, страдания, смерть. Рассыпались надежды на то, что война будет короткой. К длительной борьбе не были готовы ни войска, ни интенданты. Окопы обживались с трудом, а в снабжении перебои — не только боеприпасами, но и продовольствием. Транспорт не справлялся с воинскими перевозками. Да и как было перевезти на миллионные массы людей то, что с началом, войны установили нормой довольствия для солдата, которая продержалась до весны 1916 года. В действующей армии в сутки полагалось: хлеба 1230 граммов, мяса 615, жиров 106, сахара 68, овощей 256 граммов на человека. Естественно, не всегда все достигало передовых линий, перебои неизбежно случались, хотя бы во время боев под Лодзью, в военном обиходе именовавшихся «лодзинский слоеный пирог». В войсках, естественно, ругали, и крепко, тыл,но понимали война есть война, врагу, как видели и знали, — не легче. По-иному реагировали ходоки от «общественности», всеми .правдами и неправдами пробивавшиеся в действующую армию. Непрошеные визитеры, болтавшиеся на фронте, ужасались. Не знавшие военной службы, выросшие в состоятельных буржуазных семьях, они не понимали, а главное,не хотели понимать тягот войны. Одним из самых красноречивых сплетников оставался А.И. Гучков.