10`92

С замиранием сердца я вставил ключ в скважину, надавил — и тот легко повернулся, отперев дверцу. Быстро оглянулся по сторонам и забрался в салон. Замок зажигания, поворот ключа — и тишина, стартер никаких признаков жизни не подал.

Враз прошиб холодный пот, я повторил попытку — один раз, другой, третий, потом выругался. Машина новая и приехала сюда своим ходом, дело точно не в технической неисправности. Я нашарил под приборной панелью ручку открывания капота и потянул её на себя, выбрался из машины, приподнял крышку, на ощупь проверил клеммы аккумулятора. С теми оказался полный порядок.

И что получается — секретка? Вот же суки продуманные!

Немного поколебавшись, я всё же наплевал на риск привлечь к себе внимание случайного прохожего и сжёг одну за другой сразу несколько спичек, но никаких кнопок, реле и переключателей заметить в их неярком мерцании не сумел. Тогда осторожно, стараясь не лязгнуть металлом, я опустил крышку капота, вернулся в салон и принялся шарить под панелью, у рулевой стойки и коробки передач. Потом перебрался на пассажирское место и продолжил поиски с той стороны. Всё в пустую.

В надежде на чудо заглянул в бардачок и нашёл снаряжённый патронами магазин к автомату. Секретку — не нашёл.

Блин! Да оно и не удивительно! Их специально прячут так, чтобы максимально усложнить задачу угонщикам! Какие шансы случайно наткнуться на потайную кнопку у дилетанта вроде меня? Фонарика и того нет!

Я начал подсвечивать себе спичками и, прежде чем окончательно расписался в собственном бессилии, убил на бесплодные поиски никак не меньше получаса.

Вот засада! И что делать? Бросить, положившись на волю случая? Попытаться завтра отбуксировать с помощью «буханки» или оставить ключ в замке зажигания в надежде, что машиной займётся более опытный угонщик?

Вот только, если запертый автомобиль способен неопределённый срок простоять, не привлекая к себе внимания, то открытым запросто могут заинтересоваться неравнодушные граждане. Ещё только звонка участковому не хватало для полного счастья!

А с другой стороны — ну мало ли почему машину тут бросили? Не у нас же под носом оставили, а через дорогу, ещё и во дворах. Прямая связь не просматривается, и хрен бы с ним. Пусть стоит.

Я сунул автоматный магазин в карман ветровки, запер «девяносто девятую» и поспешил к хозблоку НИИ. А там сразу отправился в подсобку. На моё счастье, в кладовке среди инвентаря обнаружилась штыковая лопата, почва в силу плюсовых температур не промёрзла, а на соседней стройке штатным расписанием не была предусмотрена должность сторожа. И — тележка!

Тележка — это хорошо.

18|10|1992 утро-день

18|10|1992

утро-день

Субботу провёл, будто в забытье, точно сомнамбула. Словно её и не было вовсе.

Хоп! — и уже воскресенье.

Но нет, конечно. Суббота была, и своим негативом из-за изматывающего ожидания неприятностей она далеко переплюнула даже пятницу. Там всё стремительно случилось, словно молотком по пальцу шибанули, а тут те же пальцы в тиски зажимают — неспешно, с чувством, толком, расстановкой.

Ну а как иначе, если напряжение ни на минуту не отпускало? И даже не знал, чего больше бояться — ареста по обвинению в двойном убийстве или визита крепких короткостриженых ребят с утюгом и плоскогубцами. Как на грех, Андрей Фролов куда-то запропастился с самого утра, пересечься с ним так и не вышло.

Нервных клеток я себе в итоге сжёг едва ли не больше, чем накануне. Ещё и ломало всего. И ведь не перенапрягся, яму копая. Это, пока от крови пол и стены отмывал, всё что можно себе потянул. Ну и бессонная ночь довеском пошла. Тридцать шесть часов на ногах — не шутки.

Когда Зинка вечером позвонила и сказала, что её припрягли к генеральной уборке, я не только не огорчился, но скорее даже порадовался. Просто не хотелось с девчонкой всей этой грязью делиться. Нет, и мысли не допускал ей о случившемся рассказать, но и сбрасывать нервное напряжение в койке тоже казалось неправильным. Ту же Алёну я подобным образом не раз с превеликим удовольствием использовал, а Зинку — нет, не хотелось. Пусть бы даже и полегчало.

Воскресенье. Восемь утра. Состояние, словно и не проспал десять часов. Вялость, слабость, ломота в висках. В лодыжку болью так и стреляет, на повязке снова алое пятно проступило.

Зараза!

Кое-как продрав глаза, я умылся и напился, потом немного поколебался, но всё же принял контрастный душ. И взбодрился, и бинты отмочил, если они где-то всё же присохли. Вид раны нисколько не порадовал. Нет, скорого заживления ожидать было глупо, но вот не понравилось, как она выглядит, и всё тут. Аж дурнота накатила.

Тут уже не колебался, достал записную книжку и отыскал телефонный номер Игоря Ваулина. Всё же четвёртый курс медицинского да ещё с планами на хирургию, в ранах всяко больше моего понимать должен. Сам-то лишь с азами первой помощи знаком и то с полевым уклоном. Повязку наложить, жгут затянуть и — в госпиталь.

Трубку подняли на седьмом или восьмом гудке.

— Алё… — послышался через шорох помех знакомый голос, сонный и недовольный.

— Разбудил?

— Кто это?

— Полоскаев.