10 вождей. От Ленина до Путина

Утопии бессмертны. Но идея мировой революции выродилась и тихо зачахла. Бессмертие ей не угрожает.

За кулисами

У каждого человека есть своя «личная жизнь». Ее трудно отделить от того, чем занимается личность, но тем не менее эта сфера бытия обычно полузакрыта. Как бывают закрытыми и многие конфиденциальные, тайные деяния лидеров. Все это остается как бы «за кулисами». Если сама политическая сцена, где солировали коммунистические вожди, более или менее освещена (конечно, только в выгодном для них свете), то, что происходит за самими кулисами, известно лишь самому узкому кругу людей.

Личная жизнь всегда, в той или иной мере, тоже находится «за кулисами». Это естественно. Семейный мир с его противоречиями, сложностями, радостями, интимной жизнью – мир личный.

Что касается Ленина, то его «личная жизнь» не представляет особых загадок. Он был однолюб. И тем не менее эта жизнь далеко не та, какой ее долго изображали официальные историографы.

До 1909 года его жена, Надежда Константиновна Крупская, была единственной любимой женщиной-другом и партийным товарищем. По сути, фанатичная преданность Ленина партийным и политическим делам не оставляла достаточно времени столь тонкой сфере человеческих отношений, как любовь, увлечения женщинами. До женитьбы в июле 1898 года в Шушенском на Надежде Крупской известно лишь одно заметное «ухаживание» Владимира Ульянова. Его серьезно привлекала подруга Крупской – Аполлинария Якубова, тоже социалистка и учительница, как и его будущая жена.

Уже не очень молодой Ульянов (ему тогда перевалило за двадцать шесть) сватался к Якубовой, однако встретил вежливый, но твердый отказ. Судя по ряду косвенных признаков, неудачное сватовство не стало заметной драмой будущего вождя российских якобинцев.

В последующем Ленин не раз встречался за границей с А.А. Якубовой, ставшей женой социал-демократа К.М. Техтерева, обменивался с ней письмами. Правда, были эти послания сугубо партийными, хотя едва ли респонденты забыли, что их судьба могла, возможно, сложиться совсем иначе, стань они мужем и женой.

Известна еще одна увлеченность Ленина (до встречи с И. Арманд), молодой француженкой в Париже. В тридцатые годы, когда Сталин особенно активно добивался возвращения всех ленинских рукописей под свой контроль, посланцам из Москвы удалось прочесть в Париже у Г.А. Алексинского несколько писем Ленина французской писательнице весьма личного, интимного характера. Но тогда была еще жива Н.К. Крупская, и знакомая Ленина свои письма отказалась продать Москве.

Однако вернемся к порогу века. Приехав в Шушенское, мать Крупской Елизавета Васильевна настояла, чтобы брак был заключен без промедления, добившись при этом, чтобы свершился он «по полной православной форме». Двадцативосьмилетний В.И. Ульянов и Н.К. Крупская, которая была старше жениха на один год, подчинились воле матери. Атеисты Ульяновы терпеливо снесли все церковные формальности и зажили спокойно и умеренно. Хорошо знавший Ленина А.Н. Потресов вспоминал, что Ульянов «в своей личной жизни – скромный, неприхотливый, добродетельный семьянин, добродушно ведший ежедневную, не лишенную комизма борьбу со своей тещей, – она была единственным человеком из его непосредственного окружения, дававшим ему отпор и отстаивавшим свою личность…»{178}

.

Жизнь текла размеренно: ни громких ссор и долгих размолвок, ни попыток разорвать брачный союз (по крайней мере, до знакомства Ульянова с Арманд) и создать новый в семье революционеров не было. Со стороны могло показаться, что Ульяновы – просто партийные товарищи, делающие общее дело. Надежда Константиновна была заботливым другом, взявшим на свои плечи хлопоты по домашнему хозяйству в их бесконечных эмигрантских скитаниях.

Супруги никогда ни с кем не делились своей болью: бездетностью Надежды Константиновны, страдавшей базедовой болезнью, и, как пишет сам Владимир Ильич, не только ею. В письме к матери любящий сын сообщает: «Надя, должно быть, лежит (она в то время не была с ним в Пскове. – Д.В.): доктор нашел (как она писала с неделю тому назад), что ее болезнь (женская) требует упорного лечения, что она должна на 2–6 недель лечь. Я ей послал еще денег (получил 100 р. от Водовозовой), ибо на лечение понадобятся порядочные расходы…»{179}

Порой боль супруги Ленина о неиспытанном счастье материнства косвенно прорывается в ее письмах, воспоминаниях. Говоря о Вере Засулич, Крупская отмечала: «Потребность же в семье у нее была громадная… Надо было только видеть, как любовно она возилась с беленьким малышом, сынишкой Димки (сестры П.Г. Смидовича)…»{180}