В ночь с 31 марта на 1 апреля Мармон отправился в Фонтенбло повидаться с прибывшим туда Наполеоном и обговорить с ним последние события. Император прекрасно понимал свое положение: дела были плохи и ему необходимо было вступать в переговоры. В тот же день из Парижа вернулись офицеры, остававшиеся там для сдачи застав союзникам, и они рассказали о проявлениях радости и восторга, которыми были встречены вражеские войска при вступлении в столицу, а также о заявлении императора Александра I о его нежелании вступать в переговоры. Получалось, что национальная гордость и чувство благородного патриотизма, такие естественные для французов, уступили место ненависти, которую у всех теперь вызывал Наполеон. В самом деле, все хотели, наконец, окончания этой нелепой борьбы, начатой два года назад и сопровождавшейся бедствиями, которых еще не знала Франция. Спасение виделось лишь в свержении человека, амбиции которого привели к таким огромным проблемам.
Вскоре временное правительство, сформированное 1 апреля и возглавляемое Талейраном, подготовило декрет, провозглашавший отрешение Наполеона и всех членов его семьи от власти.
В сложившихся обстоятельствах маршал Мармон принял решение сохранять перемирие, чтобы дать политикам возможность урегулировать участь его страны. Так называемое общественное мнение считало Наполеона единственным препятствием в этом деле, и Мармон решил признать временное правительство.
4 апреля Наполеон уступил энергичным уговорам своих приближенных и, признавая невозможность дальнейшего продолжения борьбы, принял решение отказаться от короны в пользу своего трехлетнего сына. Для ведения переговоров с союзниками он назначил полномочными представителями маршалов Нея и Макдональда, а также генерала Коленкура. Эти трое вместе с примкнувшим к ним маршалом Мармоном приехали в Париж и имели беседу с императором Александром I, всеми силами отстаивая права сына Наполеона и идею регентства. Дискуссия была долгой и очень оживленной, однако русский император закончил ее, объявив, что он не может один решать такой важный вопрос и что ему необходимо посоветоваться со своими союзниками.
Глава 24. Вспоминай обо мне с любовью…
Когда в марте 1814 года союзные войска вошли в Париж, Мария Валевская с ужасом восприняла весть о том, что император пытался покончить с собой. Слава богу, принятый им яд оказался старым и практически потерял свою смертоносную силу. Наполеон будет жить, и это главное! Что же до всего остального, то об этом она решила просто не думать.
Однако через какое-то время Мария поняла, что она должна, просто обязана увидеть Наполеона. И она направилась в Фонтенбло, где недавний владыка почти всей Европы находился после того, как сенат объявил о лишении его престола и призвал на трон старшего из оставшихся в живых Бурбонов.
В Фонтенбло Наполеон был окружен верной гвардией, которая горела желанием отомстить за капитуляцию, но штаб его думал иначе. В ночь со 2 на 3 апреля генерал Коленкур прибыл с известием, что союзные монархи не вступят с Наполеоном в переговоры и требуют его безоговорочного отречения. Такое известие сначала изумило императора, и он захотел снова взяться за оружие, но все вокруг него было уже другим. Не было прежних героев, одни царедворцы павшей Империи…
И Наполеон решил написать своей рукой следующие строки: