100 рассказов о стыковке

Читая лекции по методам проектирования автономных систем, я базировался на материалах по космонавтике. Методы, выработанные в области техники, эффективны и применимы для других областей. Чтобы расширить горизонты, я часто обращался к автомобильным системам, как наиболее распространенным, известным и полезным для человека. Эта «перебивка», как выражаются телевизионщики и киношники, очень помогает в изложении и освоении материала. Много лет спустя, читая лекции по так называемым автономным системам, стараясь разнообразить их содержание и наряду с системами космических аппаратов, я привожу примеры, относящиеся к некоторым системам автомобиля. Такие параллели между отдаленными областями техники помогают обосновывать общие принципы этих систем. Автомобиль — самый массовый, нужный и отлаженный среди автономных, «почти летательных» аппаратов. Обе области техники почерпнули что?то друг у друга. Мне тоже удалось приложить к этому руку.

Мне кажется, что я должен сделать такую перебивку в данном месте книги. Космонавтика, какой бы передовой и продвинутой она ни была, может надоесть даже самому заинтересованному читателю. В такой ситуации должна выручить автомобильная техника, как выручает сам автомобиль, когда нужно быстро переместиться, попасть в другое интересное или нужное место.

В «Золотом теленке», книге И. Ильфа и Е. Петрова, на которой воспитывалось не одно поколение советских людей, есть такие примечательные слова, как многие другие выражения Остапа Бендера, ставшие легендарными: «Автомобиль не роскошь, а средство передвижения». Авторы вложили их в уста своих героев.

В 20–е годы частный автомобиль в Советском Союзе был редкостью, больше роскошью, чем средством передвижения. В 30–е и 40–е годы советским людям было не до автомобиля. К середине 50–х положение стало медленно меняться. Машин для продажи частнику государство выделяло мало, но их цена была очень низкой, можно сказать, очень доступной для многих категорий трудящихся. Профессор мог заработать на «Москвич» за два месяца, доцент — за три, если, конечно, ни на что больше не тратить. Через 25 лет при моей повышенной докторской зарплате надо было работать почти 3 года, чтобы купить одну только «Волгу».

В середине 1956 года, когда я только что поступил работать в ОКБ-1, мы с отцом купили первую машину — «Москвич-402». Автомобиль все еще был тогда не только роскошью, но и большой редкостью. У нас, в профессорско–доцентском поселке, он стал, кажется, третьим автомобилем, и четвертым — среди тоже небедных сотрудников в ОКБ-1. Причина такой «непопулярности» автомобилей лежала не столько в цене и не в длине очереди в магазине.

Автомобильные энтузиасты записывались в единственном московском магазине на Бакунинской улице в Москве, их очередь подходила через какие?то месяцы. У нас в Подлипках в культмаге висело объявление: продается ЗИМ (7–8–местный, шикарный по тем временам автомобиль), цена 40 тысяч рублей (до реформы 1961 года). Люди ходили кругом и смеялись. Через несколько лет, почувствовав вкус к автомобилю, трудящиеся стояли в очереди по несколько лет. Дело было, прежде всего, в сознании людей, в психологическом барьере, который отделял частника от колхозника–общественника. Время первых перемен пришло вместе с оттепелью конца 50–х годов.

С самого начала автомобиль стал для меня гораздо больше, чем средством передвижения. Так же как в песне, можно сказать: «спорт — это жизнь, и даже намного больше…»

Спорт был всегда, а автомобиль занял огромное место в моей жизни. Вождение, особенно поначалу, — это восторг движения, самостоятельного управления, это почти как… близость с женщиной, оно сравнимо с пилотированием самолета, это даже больше, чем скольжение на водных лыжах. Никогда не забуду первых минут за рулем. Сначала почти оцепенение, которое прошло так же неожиданно, без дополнительной подготовки, при втором заезде. Вождению, как катанию на коньках, как математике, как общению с компьютером, надо учиться в юности.

Автомобиль стал для меня дополнительной технической школой, не на бумаге, а на практике. Мы, автомобилисты 50–х и 60–х годов, редко пользовались станциями технического обслуживания. Машин было мало, но станций еще меньше. На ремонт автомобиля, как и на его покупку, вставали в очередь, записывались заранее, иногда за несколько месяцев, а качество работ оставалось низким. Во время ремонта машину могли «раздеть», т. е. снять или сменить дефицитные узлы и детали. Приходилось брать отгулы или просто отпрашиваться с работы. Внутрь станций часто не пускали, администрация старалась не подпускать частника близко к рабочему классу, чтобы не развращали «гегемона». Всего не рассказать.