100 тайн Второй мировой

Историки констатируют тот факт, что практически ни в одном из документов нет сведений, где именно вечером и ночью с 17 на 18 сентября находился Эмиль Морис. Уехал вместе с «хозяином» в Гамбург и оставался там? В Гамбурге он вполне мог появиться и утром 18 числа, когда полицейский следователь уже осматривал огнестрельную рану в груди Гели Раубаль. Уж не сам ли Морис по приказу рейхсфюрера СС Гиммлера и спустил курок пистолета? Или роковой приказ был подкреплен молчаливым одобрением фюрера, потом долго замаливавшего грехи? Вполне возможно, «верный Генрих» вообще не имел к этому никакого отношения, а все было улажено тихо, «по-семейному».

Не в этом ли кроется тайная причина стойкой взаимной неприязни Гиммлера и Мориса, навсегда оказавшихся накрепко связанными этим преступлением по ликвидации любовницы Гитлера?

Существуют косвенные факты участия Эмиля Мориса в таинственной гибели любовницы и родственницы фюрера. Так, например, после самоубийства Гели Раубаль телохранитель Гитлера тут же кинулся рьяно доказывать свою верность «хозяину», как бы пытаясь в кровавых преступлениях утопить свою вину и совесть.

Во время «Ночи длинных ножей», 30 июня 1934 года, отряд эсэсовцев под руководством Эмиля Мориса обнаружил в одном из номеров гостиницы курортного городка Бад-Висзее Эдмунда Хайнеса, заместителя руководителя штурмовых отрядов СА, он лежал в постели со своим молодым помощником. Гомосексуализм был в большой моде в СА.

По свидетельствам участников этой нацистской операции, Морис тут же коротко доложил Гитлеру об увиденном. В наушнике телефонной трубки раздался громкий крик фюрера:

— Безжалостно уничтожить эту разлагающуюся заразу!

Эмиль Морис не стал медлить и лично в упор расстрелял Эдмунда Хайнеса, которого незадолго до этого сам Гитлер вызволил из тюрьмы и назначил комиссаром полиции Бреслау.

Не кто иной, как Морис, взялся улаживать присущими ему способами и прочие личные дела Гитлера, которые были связаны с гибелью Гели Раубаль. Священник Бернхардт Штемпфле, по воле случая вовлеченный в любовную переписку Адольфа и Гели, оказался чересчур осведомленным о характере отношений Адольфа и его племянницы.

Эмиль Морис лично принял самое активное участие в уничтожении священнослужителя. Гитлер отблагодарил телохранителя и дал ему звание оберфюрера СС, соответствовавшее бригадному генералу, а в 1937 году назначил главой Общества профессиональных ремесленников в Мюнхене.

«Жил в Ростове Витя Черевичкин…»

Многие еще помнят, как начиналась эта послевоенная песня, но далеко не всем известны подробности биографии пионера-героя.

Младшая сестра Вити Черевичкина Анна Ивановна Аксененко живет в маленькой квартирке в пролетарском районе. Портреты Вити и его старшего брата Александра, погибших на войне, висят на стене в гостиной. Анне Ивановне нелегко вспоминать о том времени, хотя воспоминания все так же свежи в ее памяти…

Брат Витя имел непреодолимую страсть к разведению голубей. Это неудивительно, ведь увлечение голубями было тогда в моде среди мальчишек Ростова. Сизари, турманы, «лохмоногие», вяхири… Заядлый голубятник мог часами гонять в небе свою стаю, чтобы приманить к себе на колку (шест с перекладиной) какого-нибудь залетного дикаря. Громкий свист в два пальца, разухабистая походка, пара голубей за пазухой, деловой разговор голубиного знатока — все это было в почете в те годы.

Черевичкины жили на 28-й линии, недалеко от перекрестка с улицей 2-й Майской, скромно, если не сказать — бедно. Витин отец был на «Ростсельмаше» кузнецом-калильщиком, мать работала дворником. В семье к началу войны детей было четверо: Александр, Виктор, Анна и Галина. Старшему Саше было восемнадцать, младшей Галине — всего три годика.

Витя, как вспоминает Анна Ивановна, был аккуратным и спокойным парнем. Хорошо учился в школе, сначала в 26-й, затем отец перевел его в 15-ю. Продолжил обучение в ремесленном училище. Причиной была, конечно, бедность: в семье частенько не хватало еды, а в училище не только учили (Витя стал слесарем), но и кормили, выдавали одежду.

Ростов немцы оккупировали 21 ноября 1941 года. Анна Ивановна вспоминает, как танки с грохотом проходили по улицам. В парке им. Фрунзе стреляли — там проходила линия обороны наших войск. Немцы быстро ее сломали.

Неподалеку от дома Черевичкиных немцы расположили свой штаб. Улицу заполнили автомобили и мотоциклы, они стояли прямо на трамвайных путях. К счастью, первая немецкая оккупация Ростова длилась недолго — всего неделю.