100 тайн Второй мировой

Барон Вернер фон Фрич, генерал-полковник, главнокомандующий сухопутными войсками, способный и несгибаемо стойкий офицер старой закалки, считался самым вероятным «наследником» Бломберга на посту военного министра и главнокомандующего вооруженными силами. Но эта должность привлекала и самого рейхсминистра Геринга. Подозревали, что он намеренно толкнул Бломберга на брак с особой, чье сомнительное прошлое было хорошо известно рейхсмаршалу. Ему надо было проложить себе дорогу к этому посту. Однако сам «дутый Лев» об этом не догадывался и при своей последней аудиенции с фюрером 27 января предложил назначить на свою должность именно Геринга. Гитлер, однако, знал своего партайгеноссе очень хорошо: Геринг, как утверждал великий фюрер, слишком любит исполнять собственные желания, кроме того, ему недостает усердия. Но Гитлер недолюбливал и генерала фон Фрича. Барон фон Фрич имел смелость открыто говорить о своей нелюбви к нацистам, особенно к СС. Это обстоятельство не ускользнуло от Гитлера, а у Генриха Гиммлера, руководителя СС и полиции, всегда вызывало сильное желание ликвидировать опасного соперника, который находился во главе армии. И вот ему представился повод, которого он так долго ждал. Вернее, он сам его сотворил, выдумав настолько наглую ложь, что в нее сложно было поверить. Еще не забылся случай с Бломбергом, когда Гиммлер затеял еще более громкий скандал.

Двадцать пятого января Геринг показал Гитлеру полицейское досье на жену Бломберга. Но он припас еще один, решающий козырь, кстати предоставленный Гиммлером и его главным помощником Гейдрихом, шефом СД секретной службы СС. Те утверждали, что генерал фон Фрич обвинялся по статье 175 Уголовного кодекса Германии (склонение к гомосексуализму)и, начиная с 1935 года, платил шантажировавшему его бывшему заключенному, чтобы это не афишировалось. Документы, предоставленные гестапо, оказались настолько убедительными, что Гитлер готов был поверить в правдивость предъявляемых Фричу обвинений. Бломберг не сделал попыток переубедить фюрера — свой гнев он вылил на Фрича, вероятно, в отместку за реакцию подчиненных на его свадьбу.

Полковник Хоссбах, адъютант Гитлера, лично присутствовал при чтении гестаповского документа. Он был сражен услышанным и, в нарушение приказа Гитлера не разглашать это Фричу, немедленно поехал на квартиру главнокомандующего сухопутными силами, чтобы сообщить о том, какие ему собираются предъявить обвинения и чем это ему может угрожать. Барон был потрясен. «Это грязная ложь!» — взорвался он, а немного успокоившись, дал офицеру честное слово, что эти обвинения не имеют под собой никакой почвы. Ранним утром следующего дня Хоссбах, не задумываясь о последствиях, доложил фюреру о своей встрече с генералом и о том, что тот категорически отверг предъявляемые ему обвинения. Он убеждал Гитлера переговорить с Фричем, чтобы тот мог лично оправдаться перед фюрером.

К удивлению Хоссбаха, Гитлер согласился с его предложением и поздним вечером того же дня Фрич был вызван в рейхсканцелярию. Там его ждало такое испытание, к которому он, будучи потомственным аристократом и офицером до мозга костей, был абсолютно не готов. Аудиенция прошла в библиотеке канцелярии в присутствии Гиммлера и Геринга. После того как Гитлер перечислил Фричу предъявляемые ему обвинения, генерал дал честное слово офицера, что они несправедливы. Но в Третьем рейхе такие словесные заверения не учитывались. И вот Гиммлер, три года ждавший этого случая, провел через боковую дверь невзрачного маленького человечка с внешностью типичного дегенерата. Это был самый странный и, пожалуй, самый отвратительный посетитель, когда-либо заходивший в здание рейхсканцелярии. Звали его Ганс Шмидт, и у него был длинный «послужной список» пребывания в тюрьмах, начиная с исправительного заведения для малолетних преступников. Его слабостью, как выяснилось, было шпионить за гомосексуалистами, чтобы впоследствии шантажировать их. Теперь он во всеуслашание заявил, что узнает в генерале фон Фриче того армейского офицера, которого он застукал в темном переулке возле Потсдамского вокзала в Берлине в то время, когда тот совершал противоестественный акт с человеком, известным в преступном мире под кличкой Баварец Джо. Многие годы, уверял Шмидт трех самых главных людей Третьего рейха, этот офицер платил ему за молчание. Выплаты обрывались только тогда, когда шантажист в очередной раз отправлялся в тюрьму.