Читаем 100 тайн Второй мировой полностью

На тот момент лейтенант Емельянов понял, что не сможет спасти свою семью. Он представил себе гибель двухлетней дочки и жены, жизнь без которых была бессмысленной. Тогда Емельянинов сам решил прекратить бесполезные, по его мнению, мученья семьи. Он сообщил об этом военкому Макшанчикову и, не дождавшись ответа, выстрелил в дочь, затем в жену и в себя. Ему никто не препятствовал. Вскоре тела погибшей семьи поглотила бушующая пучина.

К тому времени баржа осела так, что ее палуба оказалась на уровне воды. «Орел», прибывший для буксировки терпящей бедствие баржи, ничем помочь ей не мог. Был отдан буксирный трос, и «Орел» стал маневрировать вокруг баржи, постоянно передавая сигналы SOS.

Однако на них быстрее среагировали фашистские самолеты — сначала разведчики, а потом истребители-бомбардировщики. Морские волны стали перемешиваться с ударными волнами от разрывов бомб. Палубу осыпал ливень пулеметного огня.

По самолетам начали стрелять из винтовок, однако оружия не хватало, а рассчитывать на эффективность такого огня и вовсе не приходилось. И в течение следующего дня фашистская авиация еще не раз «утюжила» район бедствия.

Отбомбившись, немецкие самолеты улетели. Казалось, наступила передышка, но стихия бушевала все сильнее. Баржа уже настолько низко осела, что волны без труда прокатывались над палубой, унося людей в бездну целыми группами. Пожалуй, самым безопасным местом, куда не так проникала вода, являлась шкиперская рубка. Поэтому мужчины стали собирать в ней промерзших женщин, детей и подростков.

Необходимо было осмотреться, чтобы понять, где буксир, не подходят ли корабли.

Свидетель катастрофы баржи № 725 Владимир Солонцов, в то время курсант Высшего военно-морского гидрографического училища в Ленинграде, впоследствии рассказывал:

«Я был одним из лучших гимнастов училища, поэтому решил, что смогу забраться на крышу рубки, рискуя меньше, чем другие. На случай если смоет, я разделся, оставшись в тельняшке и кальсонах, и вскарабкался на рубку. Оттуда обстановка казалась еще ужаснее. Впереди возвышался размытый силуэт „Орла“. Черные тучи нависали настолько низко, что, казалось, невысокая мачта баржи протыкает их в клочья. Высокие волны шли длинными валами, одна за другой. Было заметно, как тупой нос баржи медленно карабкался на гребень вала, разбивал его верхушку, а затем круто падал вниз.

Вдруг очередная накатившаяся волна непонятной трехгранной формы тараном ударила по стенкам рубки. Оставшиеся на палубе люди закричали от ужаса. Находясь на крыше, я не сразу понял, что этот водяной вал сорвал рубку с палубы и вынес ее за борт. Сначала я поразился тому, что рубка просто плывет среди волн, затем вдруг вспомнил, что внутри женщины с детьми, и в душе что-то надломилось.

Никто не мог даже предположить этого варианта. Рубка быстро шла под воду почти без крена. Истошно кричали оставшиеся на палубе люди. А в рубке стояла тишина — женщины и дети, скорее всего, в первый момент даже не осознали случившегося. Рубка ушла на дно меньше чем за минуту.

Это были самые страшные мгновенья в моей жизни. Я — сильный мужчина — стоял на уходившей под воду рубке и ничего не мог сделать для спасения людей. Когда вода дошла до пояса, я оттолкнулся и стал плыть в сторону „Орла”. Мне повезло добраться до буксира. Матрос бросил мне веревку и помог подняться на палубу. Я присоединился к спасателям».

Спасательные действия „Орла” начались только на рассвете. Капитан буксира Ерофеев рисковал судном и экипажем, однако сделал все от него зависящее, чтобы спасти погибающих людей, не ожидая подхода других спасателей.

Когда стало очевидно, что баржа еще может продержаться на плаву, было принято решение спасать людей из воды. Однако осуществить это в условиях сильнейшего — десятибалльного! — шторма было нелегко.

Курсанты Ситкин и Вдовенков вспоминали, как их хлипкий плотик волной прижало к борту буксира на уровень с палубой и они просто спрыгнули на нее. Спустя какое-то время к «Орлу» подплыла женщина. На ней было лишь нижнее белье, а шел уже четвертый час после начала катастрофы, ей бросили веревку, и она сама поднялась на борт.

Это были единичные счастливые случаи спасения. Большинство людей были обессилены и парализованы холодом. Так один офицер смог добраться до буксира, но сил схватить круг у него не осталось. Мужчину затянуло под корму.

«Орел» постоянно маневрировал вокруг баржи, подбирая людей, когда случился, пожалуй, самый страшный эпизод этой трагедии. Ударами гигантских волн средняя часть палубы баржи с еще находившимися на ней сотнями людей была оторвана от корпуса и смыта за борт. Бушующая стихия в мгновение ока раскрошила ее на мелкие части, все люди погибли.

«Орел» продолжал свою работу. Более пяти часов буксир подбирал тонущих, и сам уже глубоко осел под тяжестью. Он оказался малым судном для спасения такого количества потерпевших, а вокруг находилось еще много погибающих людей, которых он не мог принять на борт.

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие и легендарные

Похожие книги

Философия войны
Философия войны

Книга выдающегося русского военного мыслителя А. А. Керсновского (1907–1944) «Философия войны» представляет собой универсальное осмысление понятия войны во всех ее аспектах: духовно-нравственном, морально-правовом, политическом, собственно военном, административном, материально-техническом.Книга адресована преподавателям высших светских и духовных учебных заведений; специалистам, историкам и философам; кадровым офицерам и тем, кто готовится ими стать, адъюнктам, слушателям и курсантам военно-учебных заведений; духовенству, окормляющему военнослужащих; семинаристам и слушателям духовных академий, готовящихся стать военными священниками; аспирантам и студентам гуманитарных специальностей, а также широкому кругу читателей, интересующихся русской военной историей, историей русской военной мысли.

Александр Гельевич Дугин , Антон Антонович Керсновский

Военное дело / Публицистика / Философия / Военная документалистика / Прочая религиозная литература / Эзотерика / Образование и наука
Первый штурм Севастополя. Ноябрь 41-го
Первый штурм Севастополя. Ноябрь 41-го

В сентябре 1941 года на помощь сражавшейся в Крыму 51-й армии была переброшена Приморская армия, державшая оборону Одессы, но спасти положение на Крымском полуострове ей не удалось. Вермахт прорвал Ишуньские позиции и устремился к Севастополю, пытаясь с ходу захватить город. В приказе командующего немецкой 11-й армией Эриха фон Манштейна говорилось: «Севастополь – крепость слабая… Взять маршем, коротким ударом»…Выполняла ли Приморская армия отход к Севастополю самостоятельно, как это считалось ранее, или по приказу вышестоящего командования? Должна ли она была отступать на заранее подготовленные рубежи? Когда на самом деле начинается Севастопольская оборона? Почему, несмотря на то что Вермахту удалось полностью окружить Севастополь с суши, потерпела неудачу попытка штурма города в ноябре 41-го?Эта книга, основанная на материалах советских, немецких (большинство из них публикуется впервые) и румынских архивных документов, впервые проливает свет на события, связанные с отступлением Приморской армии в Севастополь и начальный этап обороны черноморской крепости.

Александр Валериевич Неменко

Военное дело
Главный конструктор В.Н. Венедиктов. Жизнь, отданная танкам
Главный конструктор В.Н. Венедиктов. Жизнь, отданная танкам

В книге собраны воспоминания о главном конструкторе танкового КБ в Нижнем Тагиле В.Н. Венедиктове — автора очерка и составителя сборника Э.Б. Вавилонского, а также сорока современников главного конструктора. Это — ближайшие соратники Венедиктова по работе в УКБТМ, руководители «Уралвагонзавода», конструкторы, исследователи, испытатели бронетанковой техники, партийные и профсоюзные работники, участники художественной самодеятельности УКБТМ, люди, работавшие с ним многие годы и жившие рядом, и те, кто знал главного конструктора по отдельным встречам. Все это расширяет представление о В.Н. Венедиктове, раскрывает его личность, характер, склонности, интересы, привычки, позволяет глубже понять истоки целеустремленности главного конструктора, мотивы его поступков, помогает находить объяснение успехам в научной и инженерной деятельности. Книга рассчитана на читателей, интересующихся историей танкостроения.

Игорь Николаевич Баранов , И. Н. Баранов

Военное дело / Энциклопедии / Технические науки / Военное дело: прочее