100 Великих Чудес Света

В организации выставки большую роль сыграло Общество искусств, учрежденное еще в 1754 году с целью поощрения искусств, ремесел и торговли. Задача ставилась поистине грандиозная — собрать под одной крышей изделия промышленности и искусства разных стран и народов. И для выполнения такой задачи потребовалось небывалое помещение, которое само стало главной достопримечательностью выставки.

Англичане чуть ли не мгновенно — всего за полгода (а по некоторым источникам — за 17 недель) — создали в центре Лондона, в Гайд-парке, знаменитый «Хрустальный дворец», получивший известность далеко за пределами Англии.

Он представлял собой огромную, расположенную террасами трехнефную постройку, состоявшую из ажурного железного каркаса, заполненного стеклом. Длина всего здания — 564 метра, а ширина — 125 метров. Его крытая площадь составляла 100 000 квадратных метров. Вряд ли другие страны могли тогда себе такое позволить. Даже в Париже вся выставка скорее всего разместилась бы в каком-нибудь каменном здании, значит, в размерах весьма умеренных, не соответствовавших грандиозности задуманного мероприятия. К тому же родившаяся при сооружении Хрустального дворца принципиально новая архитектура, стиль «стекла и металла», была органически неприемлема для архитектурных и художественных школ других стран.

Комиссии по устроительству выставки было представлено 245 самых разнообразных проектов будущего здания. Но и сами художники, и публика чувствовали непригодность традиционных форм и материалов для решения совершенно новой задачи. И вот тогда выступил Джозеф Пакстон, предложивший архитектуру из одного железа и стекла.

Все были ошеломлены, а архитекторы Европы просто негодовали, что этот дерзкий Пакстон — не архитектор и не художник, а обыкновенный садовник — вместо величественного дворца собирается построить «какой-то стеклянный колпак», «оранжерею». Этого нельзя позволять какому-то неучу, когда есть настоящее искусство и настоящие мастера.

Действительно, дворец очень напоминал оранжерею. Опыт создания огромных оранжерей для заморских пальм подсказал Пакстону простое и оригинальное решение.

К счастью, новое здание было воздвигнуто именно так, как задумал «неуч-садовник», и с восторгом принято публикой. В нем как раз воплотилось стремление жителей туманного Альбиона к свету, ведь все сооружение, весь его бескрайний интерьер был пронизан потоками солнечного света.

Хрустальный дворец стал одним из первых сооружений, в котором были приняты столь распространенные сейчас унифицированные элементы: все здание было составлено из одинаковых ячеек, собранных из 3300 чугунных колонн одинаковой толщины, 300 000 одинаковых листов стекла, однотипных деревянных рам и металлических балок.

Внутренних перегородок дворец не имел, и его интерьер представлял собой один огромный зал. Архитектор очень бережно отнесся в деревьям Гайд-парка, рубить которые было запрещено парламентом: два столетних вяза оказались просто накрытыми зданием дворца. Известный русский философ, историк и литератор А. С. Хомяков, посетивший выставку, написал по этому поводу: «То, что строится, обязано иметь почтение к тому, что выросло».

Россия с самого начала приняла деятельное участие в подготовке к выставке, горячо поддержала новую идею и передовая общественность. Правда, России несколько не повезло — грузы, направленные в Англию морем, из-за плохой погоды и льдов прибыли с опозданием. К тому же казалось, что Россия проиграет на фоне необыкновенных английских станков, морской техники, локомотивов, паровых тракторов, изделий из шеффилдской стали и т. д. Но российская экспозиция имела на выставке небывалый успех. Техникой тогда Россия действительно не могла похвастаться, и организаторы избрали другой путь: наряду с изделиями молодой металлургической промышленности и продукцией сельского хозяйства они показали свои горнорудные богатства, достижения культуры и искусства. Настоящий фурор произвела экспозиция ювелирных изделий и драгоценностей. Посетителей привела в немое изумление диадема, украшенная 3000 драгоценных камней, принадлежащая русскому царю. Рядом с ней располагались коллекция графа Демидова и рубины графини Воронцовой-Дашковой.

Ошеломляющее впечатление произвели огромные парадные двери, целиком изготовленные из малахита. Авторы «Обозрения Лондонской всемирной выставки» писали в то время: «Переход от брошки, которую украшает малахит как драгоценный камень, к колоссальным дверям казался непостижимым: отказывались верить, что эти двери были сделаны из того же материала, который привыкли считать драгоценностью». Особо отмечались русская посуда, меха, ковры и уральская платина. На выставке были удостоены медалью и краски из Ржева (кармин, белила, бакан и др.).