100 великих дипломатов

В период между подписанием пакта о ненападении (23 августа 1939 года) и началом войны между Германией и Советским Союзом (22 июня 1941 года) Сталин допустил несколько просчетов. Разумеется, он сумел извлечь из достижения взаимопонимания с Гитлером немалые выгоды для Советского Союза, который получил часть Польши, прибалтийские государства и Бессарабию и увеличил тем самым свое население на 13 миллионов. Однако одновременно Сталин продемонстрировал недостаточную осведомленность о соотношении сил между Германией и Польшей, в значительной степени переоценив предполагаемое сопротивление Польши нападению Германии.

Когда 10 мая 1940 года Гитлер приготовился нанести решающий удар по Франции, Сталин был убежден в том, что линия Мажино окажется непреодолимым препятствием для агрессора и обе стороны будут втянуты в изматывающую позиционную войну. Вместо этого уже 17 июня 1940 года Сталин был вынужден через Молотова передать послу Германии в Москве «самые теплые поздравления Советского правительства по случаю блестящего успеха немецких войск».

Пакт о дружбе и ненападении, подписанный Сталиным 5 апреля 1941 года с Югославией и положивший начало военной агрессии Германии против Югославии и Греции, – еще одна политическая ошибка Сталина. Пакт так и не привел к отсрочке нападения Германии на Советский Союз. Сталин считал, что на Балканах немцы встретят достойное сопротивление, но этого не произошло. 13 апреля 1941 года он был вынужден заверить посла Германии в том, что «Германия и Советский Союз – друзья и он, посол, должен сделать все для сохранения такого состояния».

Начиная с этого момента Сталин проводил по отношению к Гитлеру политику умиротворения: он разорвал дипломатические отношения с Югославией, Норвегией, Бельгией и Грецией под тем предлогом, что эти страны вследствие немецкой оккупации утратили суверенитет; он отдал приказ о бесперебойном снабжении Германии советским сырьем, хотя она давно имела задолженность по поставкам в Советский Союз. Политика Сталина, направленная на умиротворение Гитлера, оказалась одной из самых больших тактических ошибок, поскольку она не произвела на Гитлера ожидаемого впечатления. Гитлер рассматривал попытки Сталина поддержать в нем хорошее расположение духа как признак слабости и теперь окончательно укрепился во мнении, что никогда ему не представится более благоприятной возможности для того, чтобы разбить Советский Союз, уничтожить советский режим и обеспечить немецкому народу «дополнительное жизненное пространство» путем захвата русских и украинских территорий.

Сталин до последнего дня пребывал в уверенности, что Гитлер не отважится напасть на Советский Союз, а концентрация его войск на советской границе – всего лишь блеф, предпринятый с целью добиться уступок в экономической или территориальной сфере.

Таким образом, зародившиеся 23 августа 1939 года германо-советские «дружественные отношения» закончились 22 июня 1941 года объявлением войны Советскому Союзу.

19 июля Сталин занял пост наркома обороны, а 8 августа он был назначен Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами СССР. Современники единодушно отмечают его удивительную способность разбираться в обстановке.

В связи с заключением в мае 1942 года англо-советского союзного договора англичане заявляли, что «между правительствами Великобритании и Советского Союза существует согласие относительно необходимости открытия второго фронта в Европе в течение 1942 года». Сами же не торопились его открывать. Это вызывало наибольшую озабоченность Сталина и стало предметом его личного столкновения с Черчиллем во время визита последнего в Москву в августе 1942 года. Английский премьер-министр дал понять, что второй фронт будет открыт не ранее 1943 года. В действительности же это произошло лишь 6 июня 1944 года, то есть 16 месяцев спустя после победы, которую одержала Красная армия под Сталинградом!

В ноябре 1943 года, в Тегеране, состоялась конференция трех держав, на которой была принята Декларация о совместных действиях против Германии. США и Англия не могли остаться в стороне от предстоящего раздела мира и сфер влияния. К тому моменту Советская армия находилась в ста километрах от Берлина. Черчилль в мемуарах отмечает «располагающую манеру вести себя, которой Сталин умело пользовался всегда, когда хотел добиться какой-либо определенной цели».

Сталин получил от Черчилля и Рузвельта заверения в том, что летом 1944 года будет создан второй фронт – произойдет вторжение во Францию. Дальнейшим успехом явилось также признание линии Керзона восточной границей Польши.