100 великих городов мира

Санкт-Петербург застраивался медленно, так как до окончания Северной войны никто не мог быть уверен в окончательном обладании этой местностью. И мало было желающих ехать в новый город – в «пустыни, обильные» только болотами и слезами. В 1705 году в Петербурге числилось всего 3000 жителей, не считая, конечно, солдат. Для заселения своего «парадиза» Петру I приходилось даже прибегать к принудительным мерам. С первых лет основания города целым рядом указов изнутри России высылались на житье в Санкт-Петербург «люди всякого звания, ремесел и художеств; не убогих, малосемейных или маломочных, а таких, которые бы имели у себя торги, промыслы или заводы какие свободные». Все переселенцы должны были строить себе в городе дома и жить в них безвыездно. Однако тяжелые условия жизни заставляли многих спасаться бегством, и нередко нарочные гонцы ловили первых петербургских жителей.

После Полтавской победы заселение Санкт-Петербурга пошло несколько быстрее. Через несколько лет на обоих берегах Невы появились ряды каменных 1—2-этажных зданий с черепичной крышей в голландском стиле. Между ними шли прямые и широкие улицы, вымощенные камнями. По Невскому проспекту были посажены в 3–4 ряда деревья, а пленные шведы мели и чистили проспект каждую неделю.

Постепенно вслед за Петербургской стороной мало-помалу начал застраиваться и Васильевский остров[60]

. Петр I приказал всем духовным и светским владельцам деревень и дворянам строить здесь себе дома, причем их надо было возвести за три года, чтобы не лишиться имения. Землю и лес под постройки раздавали бесплатно, но дома следовало строить каменные. Некоторым «именитым» людям по царскому указу приходилось строить два, а то и три дома, но ведь сразу во всех жить не будешь! Вот и получалось, что здания стояли снаружи полностью оштукатуренные и окрашенные, а внутри оставались пустыми – без всякой отделки. Лишь бедные люди могли строить для себя деревянные дома, но только в переулках и на окраинных улицах.

Петр I мечтал сделать Васильевский остров центром новой столицы: по его проекту все 12 линий должны были быть прорезаны каналами, чтобы по ним суда подходили прямо к бирже и магазинам. Таким образом, Петербург должен был представлять нечто среднее между Амстердамом и Венецией. Каналами государь думал охранить город и от наводнений, а производство строительных работ поручили А.Д. Меншикову. Однако по непониманию или нерадению «светлейшего князя» каналы получились ýже амстердамских, чем Петр I был сильно разгневан. Царь собирался начать работы заново, но дело это стоило больших затрат: пришлось бы сносить уже выстроенные дома и вновь прорывать каналы. Поэтому план этот оказался неосуществленным, и каналы потом засыпали.

В 1712 году вся царская семья переселилась из Москвы в Санкт-Петербург. К этому времени, несмотря на всю ограниченность заселенного пространства и разбросанность города на отдельных островах, он уже имел вид столицы. Благодаря неусыпной энергии Петра I к этому времени в Санкт-Петербурге было проложено до 10 улиц и выстроена слобода в 1000 домиков. Самым бойким местом новой столицы была Троицкая площадь, на которой стояло мазанковое здание, куда Петр I перевел из крепости Сенат. Площадь была и местом самых разных торжеств: здесь стояла триумфальная пирамида, от которой в дни празднеств до самой пристани расставлялись декорации и огненные «потехи» с транспарантами. На Троицкой площади праздновали годовщину Полтавской битвы, причем царь был в том самом платье, что и под Полтавой: в простом зеленом кафтане и кожаной портупее; на ногах – зеленые чулки и старые изношенные башмаки, в руках – простреленная в боях шляпа…

Одно из самых грандиозных торжеств состоялось 13 июля 1710 года по случаю взятия Выборга. По Неве плыли горящие плошки, небо над крепостью раскалилось от тысячи огней, весь город освещался фонариками, так как в окне почти каждого дома горели свечи. С кораблей и бастионов крепости гремели пушки. Юст-Юль, датский посланник в России, писал по этому поводу: «При взятии крепостей было меньше расстреляно пороху, чем в ознаменовании радости по случаю этих побед».

Первым архитектором Санкт-Петербурга был Доменико Трезини. Этот швейцарец итальянского происхождения – очень работоспособный, выносливый и рационально мыслящий – оказался настоящей находкой для Петра I и много сделал для русского царя. Д. Трезини успешно выполнял все задания государя, начиная с самого первого – возведения форта Кроншлот – и до большой работы по перестройке первоначальной Петропавловской крепости.