Командир корейского самолета был опытным пилотом. Свою карьеру он начал в армии пилотом самолета-истребителя. В 1983 году ему исполнилось 45 лет. В корейской авиакомпании Бунг-ин служил с 1972 года, налетал 6619 часов за штурвалом «Боинга-747», и этот трансокеанский перелет был для него 88-м. Самолет рейса 007 был построен в 1972 году для «Люфтганзы» и через семь лет продан Южной Корее. Самолет налетал 36 718 часов и совершил 9237 посадок.
Когда самолет вылетел из Анкориджа, первый радиомаяк не действовал: за 12 часов до этого его выключили для плановой профилактики. Впрочем, тогда это не считалось большой проблемой. Радар местного аэропорта действовал на расстоянии 280 км, а в Бетеле, в 600 км, радиомаяк работал.
Самую первую ошибку корейский пилот совершил еще на земле. Скорее всего, он задал неправильные координаты (такие ошибки случаются со всеми). Это стало ясно почти с самого начала. Когда самолет уже удалялся от зоны действия радара, он летел в 10 км от коридора «Ромео-20». Эту небольшую ошибку Бунг-ин, по идее, должен был быстро исправить, и повода для беспокойства не имелось. Но уже над Бетелем отклонение составляло 60 км, и пора было встревожиться, тем более что существовала тенденция к его увеличению. Если не предупредить командира, то отклонение увеличится до 350 км и уже потухшая оранжевая лампочка сигнализирует об ошибке. Но этого сделано не было. Рейс 007 продолжал лететь своим неправильным курсом, а его экипаж свято верил, что в 5:33 утра по местному времени самолет приземлится в Сеуле.
Если бы коридор «Ромео-20» не пролегал в непосредственной близости от советской закрытой зоны, то ошибка Бунг-ина не привела бы к трагедии. Когда при приближении к радиомаяку не зажглась бы оранжевая лампочка, пилот сверил бы местоположение и обнаружив, что залетел не туда, вернулся бы на правильный курс. Самолет бы опоздал, но ничего более страшного не случилось бы. Воздушный коридор «Ромео-20» проходил в опасной близости от строго засекреченных зон СССР: на Камчатке находилась база атомных подводных лодок и арсенал баллистических ракет. Непрошеных гостей здесь не любили. На Сахалине расположена военно-морская база. По трагическому совпадению именно в тот день подразделения Советской Армии в Петропавловске собирались проводить ракетные учения. Обычно советские власти информировали об этом Токио, а также авиадиспетчеров в Анкоридже. Но в тот раз такой информации не было.
Правда, Пентагон что-то подозревал и выслал в тот район самолет-разведчик ЯС-135, используемый для сбора электронной информации. Для выполнения задания ему не было необходимости входить в воздушное пространство СССР. Так получилось, что самолет-разведчик оказался поблизости именно в то время, когда «Боинг» невольно вторгся на советскую территорию. Оба самолета летели на одинаковой высоте с одинаковой скоростью и находились так близко друг от друга, что в течение 10 минут на экране советского радара они сливались в одну точку.
После выполнения своей миссии ЯС-135 спокойно повернул на базу. «Боинг» же продолжал лететь навстречу гибели. На земле в это время русские решили, что игра затянулась. Учения были отменены, и навстречу нарушителю из Петропавловска поднялись перехватчики. Летчики-доложили, что «Боинг» летит с выключенными бортовыми огнями, но это была неправда. «Боинг», хотя и сбился с курса, других нарушений не допускал.
В этой операции никто не собирался стрелять. Пилоты «Су-15» качали крыльями, сигналили огнями и даже вышли на аварийную радиочастоту, чтобы связаться с экипажем корейского самолета. По необъяснимой причине экипаж лайнера оказался слеп и глух ко всем знакам со стороны советских самолетов и упрямо продолжал удаляться от заданного курса. Перехватчики, у которых кончалось топливо, повернули на базу.
В это самое время «Боинг» должен был пролететь мимо очередного радиомаяка, который находился в 300 км, Как раз в границах 350-километровой зоны. В кабине загорелась оранжевая лампочка.
В сторону «Боинга» были высланы истребители. Один из них дал предупредительную очередь трассирующими пулями для привлечения внимания. Вполне можно предположить, что командир корейского авиалайнера не увидел ее по той простой причине, что находился на связи с Токио, испрашивая разрешения подняться еще на 1,5 тыс. м. «Добро» было получено, но тут есть одна неувязка. К тому времени самолет явно находился на радарах токийских авиаслужб, но никому и в голову не пришло поинтересоваться, что самолет делает так далеко от курса, тем более что командир, по их расчету, не мог не понять, что углубился в опасную зону.