100 великих криминальных драм XIX века

Павел был задумчивым, странным, но совсем уж не дураком. Если такие сцены действительно случались, то дураком был сам Зубов: возможно ли, чтобы он открыто издевался над будущим императором? Это же все равно что рубить сук, на котором сидишь. Позднее так и вышло. Павел конфисковал его имения, изгнал за границу без права возвращаться. Платон вернулся в Россию нелегально, рискуя свободой. Но он жаждал мести. В конце концов, ему нечего было терять.

Роль третьего брата, Валериана Зубова, заключалась в другом: он должен был завербовать плац-адъютанта Михайловского замка Александра Аргамакова, чтобы заговорщикам проще было проникнуть в замок и опочивальню императора. Сам Валериан в замок не пошел из-за своей инвалидности.

Кроме лидеров в заговоре участвовали и другие: 23-летний князь Петр Волконский, 24-летний Николай Бороздин, 29-летний Павел Голенищев-Кутузов, 57-летний граф Семен Воронцов, 63-летний барон Ганс Эренфрид фон Дибич, 37-летний князь Владимир Яшвиль.

У них тоже были основания для смещения императора. К примеру, красавец Николай Бороздин по воле Павла отсидел шесть недель в крепости то ли за то, что хвастался, будто непременно станет флигель-адъютантом, то ли за то, что обворожительная княгиня Гагарина его полюбила. А Владимира Яшвиля Павел во время парада ударил палкой.

Еще одним членом этой компании был ганноверский масон из знатного рода Леонтий Беннигсен, активный сторонник отстранения Павла от власти и передачи власти его сыну.

В заговоре участвовали и такие экзотические фигуры, как 34-летний сербский дворянин Николай Депрерадович и 49-летний испанский барон Хосе Де Рибас. Практически у всех была одна и та же претензия: император обладал вспыльчивым и непоследовательным характером, поэтому ухитрился обидеть всех – либо бесконечными отстранениями и опалами, либо публичными оскорблениями и унижениями.

Павел, бедный Павел…

Так что же представляла собой жертва? Павел позднее рисовался нашими литераторами безобидным мистиком, меланхоликом, которому во снах являлся прадед Петр. Литераторы давили на жалость, упоминая, как мать его третировала. А как добр он был со своими младшими, неродными детьми Николаем и Михаилом! На спине их катал.

Но разве недостаточно для заговора уже того факта, что Павел понимал равенство каким-то извращенным образом – как равенство наоборот: вместо того чтобы отменить наказания для низших, ввел их для высших и телесно наказывал командиров на глазах у солдат, не думая о том, что ни дисциплины, ни уважения у таких командиров не будет. Он приближал к себе людей, а потом раздражался и выгонял, а то и ссылал.

А чего стоит глупая обида на Палена, который устраивал для Павла встречу и праздничный обед в Риге. Император оскорбил своего любимца только за то, что опальный Зубов, оказавшись в Риге, полакомился царским обедом. Что за мелочность?

Павел уподоблялся капризному ребенку, когда играл в солдатики или радовался в 1798 году дареной игрушке – Мальтийскому ордену. Так же по-детски выглядели его прихоти – заменить круглые шляпы треугольными, запретить танцевать вальс и прочее.

Но с годами он становился совсем не по-детски подозрительным, обидчивым, деспотичным и мрачным. Он все больше напоминал подданным Иоанна Грозного (отсюда и явный намек в пьесе Капниста).

Заговорщиков можно было понять. Раздражение, обида, мстительное чувство – и вот уже непреодолимое желание избавиться от обузы: невозможно дальше терпеть этого уродца на троне. От обиды было и такое убийство – совсем не напоминающее старинные заговоры: с кинжалами, мечами, револьверами. А тут – табакерка, удушение шарфом да еще удар в пах. Не по-царски как-то. Но его по-настоящему и не считали царем.

Покушение

Историк, описавший эту сцену, опирался на рассказы самих заговорщиков, поскольку, кроме них и жертвы в покоях, уже никого не было.

Известно, что вечером 11 марта 1801 года Павел вел себя необычно. Сначала он позвал сыновей Александра и Константина и приказал им присягать. Для чего? А не было ли в том желания уличить Александра в злом умысле, заставить его выдать себя? Но потом Павел успокоился и ужинал с аппетитом. Но вдруг сказал: «Чему бывать, того не миновать».

А после ушел в спальню. При этом Павел отослал верный ему конногвардейский караул во главе с полковником Саблуковым, а Михайловский дворец охраняли войска, верные Александру. По дороге в апартаменты императора заговорщикам попался лакей, и его ударили палкой по голове. Крик лакея заставил Павла спрятаться за занавеской у окна. Не увидев императора, заговорщики решили, что им приготовили западню. Только Пален не растерялся и произнес, глядя на разобранную постель: «Гнездо еще тепло, птица не может быть далеко».

Комнату обыскали и обнаружили императора за занавеской.

«Государь, вы перестали царствовать. Император – Александр. По приказу императора мы вас арестуем».

Павел обратился к Зубову: «Что вы делаете, Платон Александрович?»

В комнату вошел офицер и передал Зубову, что он нужен внизу. Зубов ушел, но комната наполнилась заговорщиками.