100 великих криминальных историй

На Лужина этот рассказ произвел неприятное впечатление. Он знал, что в свое время Сухово-Кобылин служил у московского генерал-губернатора Закревского и ушел от него. Богатый и своевольный господин на службе зарекомендовал себя заносчивым человеком. В Москве говорили, что он имел любовницу, француженку и одновременно крутил роман с замужней княгиней Надеждой Нарышкиной. Лужин также знал, что крепостные Сухово-Кобылина жаловались на француженку, которая била слуг, девок драла за волосы. Крепостные не раз обращались в канцелярию генерал-губернатора и рассказывали неприглядные истории. Таким образом, после знакомства с докладом пристава Ильинского Лужин уже знал, кто была убитая и кого можно подозревать в преступлении – либо француженку убили дворовые по договоренности с Сухово-Кобылиным, за что он мог им заплатить, или же сами крепостные забили ненавистную француженку, вывезли тело за город и бросили у Ваганьковского кладбища. Необходимо было допросить всех подозреваемых.

На первом допросе крепостные твердили, что ничего не знают, ничего не ведают: хозяйка ушла вечером, в известность никого не поставила, это дело господское, крепостных оно не касается. Тогда Лужин пригласил Сухово-Кобылина. На все вопросы титулярный советник ответил четко и ясно, рассказал, что у него не было ни малейшего повода к убийству своей любовницы. Правда, Луиза ревновала его, но это обычное явление. Он не знает, кто мог желать смерти его Луизе.

А.В. Сухово-Кобылин. Художник В.А. Тропинин

Следствие зашло в тупик. Тогда на слуг надавили. После нескольких часов допроса с применением жестких методов, они признались в убийстве своей хозяйки, сказали, что не выдержали ее притеснений, ругательств и побоев. В отсутствие хозяина 7 ноября они задушили ее подушкой, били утюгом, резали ножом. Потом вывезли тело за город и бросили у кладбища.

Казалось бы, преступники в содеянном сознались. У Сухово-Кобылина стопроцентное алиби. Но дело вдруг застопорилось. Слуги неожиданно стали говорить, что признательные показания они дали под давлением, что их вынудили совершить оговор. Тогда Лужин решил взяться за Сухово-Кобылина. Его посадили, допрашивали, выясняли все детали его взаимоотношений с француженкой. Он рассказал, как познакомился с девушкой в Париже, как пригласил в Москву, как снял для нее дом, как учил торговать вином…

Этот процесс в общей сложности длился семь лет. За это время Сухово-Кобылин, находясь в камере, написал пьесу «Свадьба Кречинского», ставшую литературным событием в Москве, его крепостных выпороли и отправили на каторгу. Но доказать виновность кого-либо в убийстве француженки так и не смогли. Больше держать под стражей Сухово-Кобылина было нельзя. Из Петербурга раздавались грозные окрики, сам император Николай I следил за процессом, требовал отыскать убийц.

Расследование закончилось ничем. Уже после смерти Николая I Сенат на своем заседании 21 июля 1856 года вынес вердикт: Сухово-Кобылин к убийству француженки Симон-Деманш не причастен, его дворовые также не изобличены в убийстве Деманш. 3 декабря 1857 года этот приговор был утвержден Александром II. На том дело закрыли.

В России с успехом шла пьеса Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского», позже он написал еще две – «Дело» и «Смерть Тарелкина», правда, при жизни автора их не поставили. Почему? Возможно, потому, что за автором тянулся темный шлейф. Находились видные личности, которые открыто говорили о причастности Сухово-Кобылина к убийству. К их числу относился и Лев Толстой. Сухово-Кобылин соорудил на Немецком кладбище для своей любовницы красивый склеп и уехал во Францию. Больше в Россию он не вернулся.

Похождения реального Хлестакова

Известно, что именно Александр Сергеевич Пушкин посоветовал Гоголю написать пьесу о похождениях русского авантюриста, дурившего целый губернский город своими вымышленными рассказами о высоких связях в Петербурге. У Гоголя получилась веселая сатирическая пьеса «Ревизор» с главным героем Хлестаковым. Пушкин, делая такое предложение Гоголю, основывался на реальных фактах, а прототип Хлестакова – Роман Михайлович Медокс (1795–1859) – за разные махинации в самом начале своей «головокружительной карьеры» оказался в Шлиссельбургской крепости.

Шлиссельбургская крепость. Художник П.П. Свиньин

Его отец, Михаил (Майкл) Григорьевич Медокс, выходец из Англии, был строителем и учредителем Большого Петровского театра в Москве на улице Петровка (в 1805 году здание сгорело) и многие годы оставался его директором. В таком качестве его принимали в богатых домах, приглашала к себе императрица. Он любил показывать разные фокусы вроде тех, что в Москве и Петербурге в свое время устраивал граф Калиостро. Правда, Михаил Григорьевич не был обманщиком. Он создавал оригинальные игрушки, интересные механизмы, в том числе часы. Некоторые считали его фантазером, другие чудаком. Сын Роман перещеголял отца, оказался еще большим «чудаком».