100 великих музыкантов

Вот мнение знаменитого скрипача Иозефа Иоахима: «Венявский всегда был самым страстным и самым смелым виртуозом, какого я когда-либо слышал. Кто не был свидетелем необычайно смелых, акробатических переходов, какие он проделывал на скрипке, когда мы вместе с Эрнстом и Платти выступали со струнным квартетом в лондонском „Обществе Бетховена“, тот не может себе представить, на что способна левая рука Венявского».

Венявский родился 10 июля 1835 года в польском городе Люблине. Раннему музыкальному развитию будущего артиста способствовала атмосфера дома Венявских — здесь часто звучала музыка в исполнении выдающихся мастеров.

В творческой судьбе Венявского большую роль сыграла его мать — профессиональная пианистка. «Вся тяжесть воспитания, — вспоминал впоследствии брат Генрика — Юлиан Венявский, — падала на нашу замечательную мать, которая посвятила нам всю жизнь… Она любила музыку, была сама необычайно музыкальна и сумела разбудить в нас чувство прекрасного. Ее влиянию следует приписать фанатическую привязанность Генрика и Юзефа к артистической профессии».

Сначала Генрика отдали заниматься к Яну Горнзелу, а затем к Станиславу Сервачинскому. Уже через полтора года мальчик принимал участие и в домашних квартетах. Играл он и довольно сложные в техническом отношении концерты Майзедера и Берио.

В 1843 году мать привезла Генрика и младшего сына Юзефа в Париж. Здесь Генрик поступил в консерваторию в класс известного профессора Ж.Л. Массара. Через три года окончил ее, получив первую премию на заключительном конкурсе. Уже тогда польский вундеркинд обнаруживал не только феноменальную беглость пальцев, но и покоряющее художественное чутье.

Активная творческая энергия, желание постоянно совершенствоваться, непреодолимая тяга к сочинительству заставили Венявского в 1849 году вторично поступить в Парижскую консерваторию в класс композиции И. Колле.

С 1850 года Венявский начинает активную концертную деятельность. Вместе с братом Юзефом, к тому времени окончившим ту же консерваторию, он совершает турне по России и странам Европы, накапливает опыт, шлифует свой исполнительский стиль. Большое количество газетных рецензий-откликов на выступления Венявского, а также вышедшая в 1856 году первая работа о нем (автор А. Дефоссе) свидетельствуют о популярности артиста. Так, Г. Берлиоз писал: «Это — дьявольский человек, он часто предпринимает то, что невозможно, и более того — он это выполняет».

Творческая жизнь Венявского прочно связана с русской художественной культурой.

Именно в Москве и Петербурге дал он свои первые самостоятельные концерты. Присутствовавший на одном из петербургских его концертах известный музыкант Анри Вьетан не скрывал восхищения: «Этот ребенок, несомненно, гений, иначе в таком возрасте он не мог бы играть с такой страстью, более того, так разумно и со столь глубоко продуманным планом…»

С громадным успехом проходят гастроли скрипача в Германии. Игру его все чаще сравнивают с исполнением других выдающихся скрипачей-виртуозов, подчеркивая мужественный, виртуозно-романтический стиль игры Венявского. Особенное воздействие на слушателей оказывала стихийная виртуозность, поразительное техническое совершенство. Так, рецензент одной из немецких газет писал: «Ни один скрипач не может соперничать с Венявским — особенно по отношению к его технике: после Паганини не являлся до сего времени виртуоз подобной силы». В середине 1850-х годов после его выступления в Гааге была устроена серенада, выпущены портреты и литографии, а скульптор Лякомбле вылепил его бюст.

«К концу 50-х годов Г. Венявский прочно занял одно из первых мест среди лучших скрипачей мира, — пишет В.Ю. Григорьев. — О нем ходили легенды, что он получил в наследство от Паганини магическое искусство великого артиста. По отзывам современников, игра Венявского, особенно исполнение им произведений Паганини, очень напоминала игру самого гениального скрипача. Венявский обладал удивительным умением с первых же минут захватить слушателей, увлечь их, затронуть сокровенные струны человеческой души. И впечатление от его игры не исчезало после концерта, долго еще волновало слушателей. Недаром Венявского называли волшебником. Особенно сильной стороной его исполнения была филигранная отточенность звучания. Венявский обладал поразительным умением „оживить“ звук, насытить его разнообразием тембров, динамических оттенков в зависимости от содержания музыкальной фразы. В эти годы он сумел овладеть также искусством декламации, глубоко осмысленной фразировкой. „Когда скрипка поет, — говорил Серов, — то слушаешь, о чем она поет“. И Венявский умел „петь просто человеческим голосом“».