100 великих операций спецслужб

Езду на автомобиле со скоростью 10 километров в час, как и бег за велосипедистом в цивильных костюмах, с большой натяжкой можно назвать скрытым наблюдением.

В день прилета эмиссара в системе КГБ был спортивный день, а до спорта разведчики наружного наблюдения неизменно были охочи. Потому под рукой кстати оказались спортивные костюмы общества «Динамо».

Размеренно крутит педали не то – дачник, не то – обходчик. Не отрываясь, бегут за ним «спортсмены-динамовцы» – два бойца наружного наблюдения с переговорными устройствами размером с газовую зажигалку. Нажатие рычажка в одну сторону – слушают тебя коллеги в машине, в другую – ты слышишь.

Километр-полтора бегут одни, нырок в машину – и на дистанции уже другая пара. А со стороны все выглядит естественно: тренируются спортсмены, а тренер – на велосипеде. Да и для Вуда все выглядит естественно. Ведь где только не бегают спортсмены: и в Англии, и в Штатах, и у них – в России!

Так, попеременно с коллегами из машин сопровождения иностранного разведчика и довели до Химок. Доезжает Филипп Вуд до телефонной будки, входит, достает жетон…

Разведчики, да еще английские, в наших телефонных будках не прячутся. Раз уж они прибегают к велосипедным ухищрениям, значит, звонить будут не в посольство. А не попробовать ли выяснить: кому звонок, о чем речь? Тем паче что в руках мощнейшее приемо-передающее устройство.

Стоит в телефонной будке мужик, а мимо пробегает запыхавшийся «спортсмен-динамовец». Протягивает руку внутрь (где вы видели стекла в химкинских телефонных будках?), хлопает мужика по плечу: «Мужик! Наши не пробегали?»

Мужик тот – Филипп Вуд – не понял сначала. Он ведь «на связь выходит». Находится, так сказать, при исполнении.

«Кто наши?» – задает закономерный вопрос английский разведчик, мысленно ощутив холод наручников на своих запястьях.

«Ну наши! Динамовцы!» – отвечают британцу разведчики.

Тут Вуд успокаивается, понимая, что еще не «вяжут». Отвечает: «Нет! Не пробегали!»

Этих мгновений было достаточно, чтобы второй «динамовец» подбросил в будку свое приемо-передающее устройство, связанное с магнитофоном в машине. Все остальное было в буквальном смысле делом техники: и комбинация набранного Вудом номера, и сам разговор были записаны.

Отзвонившись, «Дуб» покатил в сторону Первопрестольной, всем своим видом демонстрируя пренебрежение к общественным видам транспорта.

Бригады слежения вызвали подмогу, так как «спортсмены-динамовцы» выдохлись, да и бежать по городу в трусах как-то не к лицу офицерам контрразведки.

Не прошло и десяти минут, как вокруг велосипедиста, двигавшегося по Ленинградскому шоссе, уже водили хоровод семь оперативных машин, стремясь не выпустить объект из поля зрения и в то же время не «засветиться». Работать пришлось, выражаясь спортивным языком, «на грани фола».

Смекалки «наружному наблюдению» не занимать – они предложили связаться с постом ГАИ, чтобы там под предлогом создания им аварийной ситуации его лишили средства передвижения, ну хотя бы выкрутили из колес ниппеля. Проблем в реализации «варианта Ниппель» возникнуть не могло. Гаишники – ребята чуткие, всегда готовы откликнуться на призыв контрразведчиков о помощи. Надо – изловчатся придраться даже к телеграфному столбу, слишком близко, мол, стоишь к проезжей части. Да и осложнениями международной обстановки «вариант Ниппель» чреват не был, так как железный конь дипломатического номера не имел.

Однако руководитель оперативной разработки «Дуб» категорически запретил любые действия, препятствующие движению объекта: «Если кто-то попытается помешать гонщику из Англии занять призовое место в Лефортово – погон тому не сносить! Он только этого и ждет. Проколют шины, значит, следят. А это уже не ему – нам “прокол”. Пусть “двухколесный” считает, что “хвост” у него чистый. Пусть упивается триумфом. У нас будет время расквитаться с ним за наши мытарства!»

Людям, далеким от разведывательной деятельности, рассказанный выше эпизод с велосипедным трюком может показаться глупостью или потугами на оригинальность чудака из разведки. В лучшем случае – импровизацией. Профессионалам же хорошо известно, что импровизации отведен самый дальний уголок на дне шпионского ранца. Д а-да, в реальной разведывательной деятельности возможностей для импровизации гораздо меньше, чем могло бы показаться. Более того, при ближайшем ознакомлении с разведывательным ремеслом убеждаешься, что места в нем для импровизации просто не остается, так как все заранее просчитывается, расписывается, а иногда и не раз обыгрывается в условиях, приближенных к боевым. Об этом мы и постарались рассказать в представленных выше очерках. И конечно же все согласовывается и утверждается вышестоящим, кстати, не всегда разделяющим вашу точку зрения, начальством.

Другое дело – контрразведка. И чтобы понять и принять ее суть, достаточно одного примера: велородео английского разведчика Филиппа Вуда и ответа на него сотрудников «наружки».