100 великих оригиналов и чудаков (с илл.)

Любить Отечество велит природа, Бог,А знать его – вот честь, достоинство и долг.

(Не только тогда просвещенные русские люди плохо знали Россию. За последние полвека значительная часть наших интеллектуалов утратила чувство Родины; мнящие себя патриотами толкуют о «России, которую мы потеряли» с балами, юнкерами под «хруст французской булки».)

Обращаясь к читателям журнала, Свиньин писал: «Только зная свое Отечество, россиянин может в полной мере чувствовать свое достоинство, убеждаясь опытами, что благословенное его Отечество изобилует всеми сокровищами мира, всеми прелестями природы, что в Отечестве его есть люди с необыкновенными способностями и добродетелями, достойные просвещеннейших наций, и некоторые из оных доведены до столь высокой степени совершенства и в столь огромном объеме, что не существуют нигде им подобные. Только узнав все это, можно отвыкнуть от страсти удивляться чужеземному, можно излечиться от слепого пристрастия к иностранцам и, наконец, можно с пользой и приятностью путешествовать по обширной России».

Как тут не вспомнить приведенную выше сказочку Пушкина, где с иронией упомянуты российские феномены, пребывающие в поварах, форейторах, птичниках. Но разве не был прав Свиньин, предполагая высокий творческий потенциал в русском народе? Он объективно оценивал и полезную деятельность некоторых иностранцев в России.

Ему довелось посетить собор Св. Павла в Лондоне. Там рядом с надгробьем адмирала Нельсона находится памятник выдающемуся английскому гуманисту и филантропу, реформатору тюремного дела Джону Говарду, организатору борьбы с чумой и другими заразными болезнями, в том числе и в России. Свиньин отметил:

«Нельзя русскому не поклониться памятнику Говарда, сего друга человечества, которому и наше Отечество обязано признательностью… Когда после взятия Очакова большая часть наших войск была соединена в Крыму, кровавый понос распространился между ними. В сие время случился Говард в Херсоне, познаниями своими и пожертвованиями он прекратил заразу, но сам захворал горячкою и умер посреди тысяч оплакивающих его в чуждом государстве. Он представлен в мраморе, подающим руку помощи страждущим и несчастным».

Особо пропагандировал Свиньин благотворительность и гуманность. Отметил он пермского врача Федора Христофоровича Граля, который бесплатно принимал больных с 5 до 6 часов утра, а затем целый день разъезжал по городским больницам. В двух номерах журнала за 1821 год была описана уникальная операция, совершенная Николаем Федоровичем Арендтом (в последующем – лейб-медиком императора Николая I). Подчеркивалось, что она «нам, русским, дает право гордиться таковым соотечественником, потому что г. Арендт получил начальное и окончательное образование свое в российских учебных заведениях – в Москве и С.-Петербурге. Подобной операции, столь благополучно совершенной, не было еще примера в истории хирургии».

Павел Петрович не только призывал к познанию России, но и сам подавал в этом пример. Он совершил путешествие по Волге, Каспийскому морю, Уралу, Западной Сибири, северо-восточной части России. Еще раньше побывал на Кавказе, в Крыму, в Молдавии. Итогом странствий, наблюдений и зарисовок стала книга «Картины России и быт разноплеменных ее народов» с иллюстрациями автора. Писал он также исторические романы: «Шемякин суд», «Ермак, или Покорение Сибири» и другие.

В 1830 году издание «Отечественных записок» прекратилось из-за недостатка средств. Свиньин поселился в своем галичском поместье и занялся изучением истории Петра I. Он собрал музей русской культуры: произведения живописи и скульпторы, миниатюрные портреты царствующих особ и вельмож, старинное серебро, монеты, медали и жетоны, минералы (415 наименований), древние рукописные документы, около 200 иностранных книг, «до России относящихся», и 1200 книг на русском языке.

Писатели-западники недолюбливали Свиньина. Поэт П. Вяземский назвал его в эпиграмме расчетливым любителем чинов, восклицающим: «Я не поэт, а дворянин!» Другую эпиграмму сочинил на него литератор А.Е. Измайлов:

Пусть Павлушка – медный лоб

Дураков морочит,Лжет бездельник, как холоп,Обмануть всех хочет… (и т. д.)

Он же посвятил Свиньину басню «Лгун», впрочем, тоже не блещущую остроумием и умом. Гоголь объявлял Свиньина прототипом Хлестакова (недаром Хлестаков хвалился: «С Пушкиным на дружеской ноге»).

Судя по всему, «прогрессивисты» западники считали его сумасбродом и невеждой; не может же здравомыслящий человек, побывавший в Америке и Западной Европе, отстаивать самобытность России и утверждать, будто она в чем-то не уступает цивилизованным государствам!

Говорят, в Пажеском корпусе один паж пожурил другого за непочтительное высказывание в адрес России:

– Какой же вы после этого сын отечества!

И услышал в ответ название двух периодических изданий:

– Я не «Сын Отечества», я «Вестник Европы».