100 великих разведчиков

Робинсон направлял в Москву обширные материалы по военно-техническим проблемам, в том числе о производстве разрывных снарядов и новых орудий, о кислородных приборах для лётчиков и новых немецких противогазах. Он умудрился даже приобрести и переправить в Центр образцы брони новых французских танков.

Военно-политическая информация также представляла интерес: доклад о частичной мобилизации в Англии в сентябре 1938 года, материалы о подготовке английских вооружённых сил и переброске их во Францию и т. д.

В 1938 году Робинсон посетил Москву. Наверное, руководству не надо было приглашать его, ибо он воочию увидел весь размах сталинских репрессий. Их жертвами стали не только его руководители по Разведупру, но и бывшие товарищи по германской компартии, брошенные в тюрьмы или расстрелянные. Он не мог без отвращения думать об этих репрессиях.

Но если и пошатнулась в нём вера в Сталина, то вера в справедливость самого дела, которому он служил, осталась незыблемой. Он продолжал верить в идеалы коммунизма, верил в то, что Советский Союз — это единственная страна, которая может противостоять фашизму.

Вернувшись за границу, Робинсон прекратил сотрудничать с Коминтерном. Сделано ли это было в силу изменения его убеждений или в порядке выполнения инструкций Центра, запрещавших одновременное участие в разведывательной деятельности и пребывание в национальной компартии, тем более в её руководящих структурах? Сейчас ответить на этот вопрос невозможно. В любом случае работа Робинсона в разведке продолжалась.

Через несколько дней после подписания советско-германского пакта о ненападении, в конце августа 1939 года, он участвовал в совещании, на котором обсуждались возможности добыть секретные статьи польско-английского договора. Неизвестно, чем закончилась эта попытка, но она свидетельствует о том, что его взгляды на сотрудничество с советской разведкой не изменились.

Он стал скрупулёзнее относиться к вопросам конспирации и зачастую скрывал имена своих агентов даже от руководителей разведки. Как-то раз «товарищ Гарри» получил из Москвы запрос: «Вы ни разу не написали нам, от кого получаете материалы. Неясность вокруг этого вопроса нас несколько беспокоит». Он ответил, что его друг делает безвозмездно всё, что может, он знает его в течение двадцати лет и «сообщит его имя только устно».

Но вот грянула Вторая мировая война. Резидентура Робинсона переориентировалась на работу против Германии. Крах Франции в июне 1940 года не оставил сомнений в том, что очередной целью Гитлера станет Советский Союз. Робинсон умело отсекал пропагандистские заявления Гитлера о предстоящем вторжении в Англию от того, что происходило в действительности, и посылал ценнейшую информацию в Центр. Однако, хоть он и стучал двумя кулаками в дверь, за ней его плохо слышали.

«11.11.1940. Четыре пятых моторизованных сил Германии переброшены в Польшу. На прошлой неделе двенадцать поездов инженерных войск проследовали с вокзала Ромилли в Германию… Источник: дирекция железнодорожной немецкой администрации и лётчики».

«5.04.1941. По железным дорогам Франции на восток отправляется большое количество санитарных машин».

«17.04.1941. Ближайшие помощники Гитлера считают, что завоевание Украины — одна из задач готовящейся войны».

«27.04.1941. Семидесятитонные танки заводов Рено перебрасываются в Катовице (Польша). С 21 по 23 апреля на восток отправлено восемьсот лёгких танков».

«7.05.1941. В Польшу отправлено триста пятьдесят французских двенадцатитонных танков завода Гочкис».

«10.06.1941. Знакомый полковник имел беседу с одним из высших немецких офицеров, который заявил, что не позднее, чем через два месяца часть территории СССР будет захвачена немцами.

…По мнению немцев, СССР превосходит их в численности личного состава и техники, но они считают своих солдат лучше подготовленными к войне, а генштаб более квалифицированным».

Когда началась Великая Отечественная война, резидентура Робинсона находилась во Франции. Она была полностью готова к работе в условиях войны. Хорошо законспирированные агенты имели надёжные прикрытия, получали достаточно полную информацию. Резидентура располагала двумя радиопередатчиками, которые поддерживали постоянную связь с Центром. Главной гарантией её благополучного существования являлась независимость от каких-либо других подразделений разведки и возможность прямого выхода на Москву. Одновременно с этим Робинсон лично мог связываться с резидентурой «Дора» в Швейцарии, возглавляемой Шандором Радо (немцы называли её «Красная тройка» или «Драй ротен», по числу действовавших передатчиков).

Кроме резидентуры Робинсона, на территории Франции действовала резидентура Озолса, а после оккупации немцами Бельгии добавилась и ещё одна — Треппера. Они поддерживали связь с Москвой через военного атташе во Франции генерала Суслопарова. Но так как с началом войны он отбыл на родину, обе резидентуры остались без связи.