100 великих романов

Приступив к сбору фактов и свидетельств, опытный францисканец с Адсоном поняли, что разгадку преступления нужно искать именно в библиотеке – сокровищнице аббатства. Вход в библиотеку был закрыт даже для монахов, книги выдавались только для чтения в читальном зале, и то далеко не все. Поскольку библиотека представляла собой лабиринт, где не раз видели блуждающие огни и призраки умерших библиотекарей, ночью туда никто не отваживался ходить. Довольно быстро «сыщики» узнали подноготную аббатства, в котором нашли приют проституция и гомосексуализм, употребляли наркотические травы и снадобья. Убийства тем временем продолжались. Еще одного монаха нашли утопленным в бочке с кровью свиней, третьего в ванне с водой. Жертвы были связаны общей тайной, ведущей к некоей инкабуле. Вильгельму и Адсону удалось найти замурованную комнату, в которой хранилась эта книга.

Тем временем в монастырь съехались посольства. С папской делегацией прибыл инквизитор Бернард Ги, с которым у Вильгельма были неприязненные отношения. Инквизитор, прибывший для срыва переговоров, объявил, что сам займется преступлениями и вообще всей дьявольщиной в обители. Он тут же задержал монаха, который собирался черным котом, петухом и двумя яйцами купить расположение крестьянки, тайком проникшей в монастырь. Монаха и крестьянку обвинили в колдовстве. Еще одного обитателя монастыря задержали на месте нового преступления. И хотя задержанный никого не убивал, чтобы избежать пыток, он навел на себя напраслину.

Вильгельму и Адсону все же удалось разгадать тайну библиотеки. Хорхе – главный хранитель библиотеки, а фактически глава монастыря, расставивший когда-то на ключевые посты – главы аббатства и библиотекаря – послушных ему исполнителей, ослеп много лет назад. Полагая, что не всем надо знать всю книжную премудрость, самые редкие апокрифы, эзотерические и еретические сочинения хранил в специальной комнате. Фолиантом, который искал Вильгельм, оказалась вторая книга «Поэтики» Аристотеля, посвященная комедии. Считая, что Христос никогда не смеялся, Хорхе запрещал монахам смеяться. Те и не смеялись, но очень хотели завладеть запретной книгой. И тогда Хорхе пропитал ее страницы ядом, чтобы запретное чтение приносило любопытным верную смерть. Монахи, найдя доступ к книге, перелистывая и смачивая палец слюной, гибли один за другим.

Хорхе предоставил возможность Вильгельму и Атсону почитать «Поэтику», из которой следовало, что Аристотель называл смех «доброй, чистой силой», отрешающей человека от страха. Хорхе всю жизнь боялся дать эту книгу людям, поскольку она могла научить смеху, тем самым лишив их всякого страха, даже страха смерти. Хорхе попытался скрыться с книгой в лабиринте, но из-за падения фонаря на пол начался пожар, который перекинулся на аббатство. Поняв, что ему не убежать, Хорхе порвал книгу и съел отравленные страницы. Вильгельму с Адсоном чудом удалось спастись. Через три дня аббатство выгорело дотла.

Детективная составляющая – одна из многих в этом романе. Она тесно переплетена с пародийной. Главные герои обязаны своими именами А.К. Дойлу («Вильгельм Баскервильский», применявший дедуктивный метод; Атсон, к которому обращены его рассуждения и фраза: «Элементарно, Атсон»). Хорхе – слепой библиотекарь – тезка писателя Хорхе Луиса Борхеса. Сама «найденная рукопись» происходит от «Рукописи, найденной в Сарагосе» Я. Потоцкого. И т. д. В своем сочинении Эко противопоставил два типа культуры, проводниками которых стали Вильгельм и Хорхе. Хорхе – неистовый апологет традиции, скрывающей от профанов истину, а Вильгельм – поборник свободы интеллектуального выбора. Как утверждают комментаторы романа, борьба вокруг «Поэтики» Аристотеля – есть борьба разных моделей мира, которая, «несмотря на трагическую развязку романа, ничем не кончается, она и не может завершиться, пока существует этот мир». Трудно сказать, чем больше насыщен роман: то ли сведениями о суровой средневековой культуре и теологии, то ли ироничной интертекстуальной игрой. Искушенного читателя может обеспокоить тот факт, что остроумные силлогизмы и глубокомысленные умозаключения Вильгельма Баскервильского не предотвратили ни одного преступления, а таинственная рукопись, поискам которой он отдал столько сил, сгорела синим пламенем. Это обстоятельство позволяет предположить (вслед за Ю. Лотманом), что Эко, как и некогда Дойл, высмеивавший в ряде произведений Шерлока Холмса, также высмеял и своего Вильгельма. Отзывов о романе и его интерпретаций не меньше, чем «прочтений». Да хоть этот: «Когда я читал книгу, меня веселила мысль, что Вильгельм Баскервильский цитирует Декарта и Людвига Витгенштейна. Ни один из критиков этого не заметил, настолько органично эти идеи смотрелись в схоластическом рассуждении».