100 великих тайн археологии

Итак, в 1998 году группа археологов из Британского музея и Центра Всемирного наследия ЮНЕСКО возобновила раскопки в Тире и Сидоне. В их задачу входило изучить античные гавани, понять историю их сооружения – и положить конец давним спорам. Ведь древние хроники вызывали больше вопросов.

Рассказывая подробности сооружения насыпи, тот же Арриан ограничивался участком возле материка, где было илисто и мелко. «Имелось тут же множество камней и лесного материала, который накладывали поверх камней. Нетрудно было вбивать колья в ил, и самый этот ил оказался связывающим веществом, которое не позволяло камням сдвигаться с места… Пока устраивали насыпь у материка, дело подвигалось легко; глубина была небольшая, и работавшим никто не мешал»

(Арриан, пер. М.Е. Сергеенко). Но что было дальше, там, где линия дна уходила вглубь? Как же дамбу возвели среди моря, непрестанно перечившего волнами? Ведь всё, что солдаты ни бросали в воду, будь то лесной материал или песок, морские валы увлекали за собой, подрывая сами основы задуманной конструкции.

В 2007 году руководитель упомянутой экспедиции, французский геоархеолог Ник Марринер, опубликовал свою версию случившегося, основанную на фактах – тщательном изучении образцов грунта, взятых в Тире и его окрестности. По результатам их анализа была составлена компьютерная модель, которая показала, как менялся рельеф морского дна на протяжении последних тысячелетий.

Как выяснилось, штурм города облегчила природа. За многие века в проливе образовалась естественная отмель из нанесенного сюда ила и песка. Опасность к крепости подступала совсем не с той стороны, откуда ожидали врагов. Модель, созданная Марринером, наглядно показывает, что со временем между островом и побережьем возник «сухопутный мост», используя который можно было подобраться к Тиру.

По словам Арриана, «около же города, где всего глубже, глубина достигала самое большее 3 оргий», то есть около 5,5 метра. Однако «нам не удалось обнаружить следов подобной впадины», отмечает Марринер. Исследования, проведенные его группой, свидетельствуют, что наибольшая глубина пролива во времена Александра Македонского составляла от 1 до 2 метров. Его можно было пересечь и так, где вплавь, где вброд.

Море само исподволь «разрушило главную линию обороны» Тира, проложив грекам дорогу и в эту крепость, и к мировому господству. Эта отмель, образовавшаяся перед островом, оказалась страшнее самого крепкого сна, который готов сморить часовых, охраняющих стены города. Нестойких солдат можно сменить, наказать – с отмелью же, расположившейся там, где должна быть пучина, не справиться никак. Первый смельчак, решивший проторить по ней путь к крепости, мог рассчитывать на успех.

Насыпь была построена. Город взят. Тем временем свою работу продолжили волны. Как прежде, они размывали окрестные скалы, сложенные из песчаника, и приносили к отмели песок и ил. Огромные количества этой взвеси оседало у подножия насыпи, быстро расширяя ее. Так, узкий вал, по которому солдаты устремлялись на штурм, вскоре превратился в широкую песчаную косу – настоящий полуостров, на котором лежит сейчас город Сур. Здесь даже появились дюны. Как установили археологи, большая часть этих осадочных пород была принесена в окрестность Тира рекой Нахр-эль-Литани, впадающей в море в 9 километрах к северу от города. По мнению ученых, рано или поздно эта отмель естественным образом протянулась бы к стенам Тира, соединив остров с побережьем. Вражеский полководец лишь предвосхитил будущие столетия неприметной работы природных сил.

Сам Александр, правда, меньше всего думал о победе над природой, о новых очертаниях побережья. Его заботило лишь одно: чтобы тяжелые боевые машины подъехали к стенам непокорного города и сломали их.

Так оно и случилось. Остров был приращен к суше, и тысячи жителей Тира пролили кровь по прихоти самолюбивого монарха. Его отвага была награждена триумфом – и жестокой бойней. Оставшиеся в живых горожане, как мало кто страстно любившие свободу, были поголовно проданы в рабство. Что ж, само море, веками бывшее им защитой, от них отступилось, а в людях они уже не нашли сочувствия.

Священная книга археологов – Библия

Вот уже полтора века ученые собирают отдельные факты, из которых складывается мозаика подлинных событий, скрытых за пышной декорацией библейских легенд. Еще С.Н. Булгаков писал, что Библия – не только «вечный Символ», раскрывающийся вере, но и «просто книга, доступная научному изучению». Для специалистов же она – важный источник сведений о политической истории и культуре народов Ближнего Востока во II—I тысячелетиях до нашей эры.