100 великих тайн Третьего рейха

Неугомонный Скорцени, располагавший сведениями о тайных арктических базах нацистских субмарин, придумал еще более оригинальный ход. В разобранном виде воздушный шар доставлялся на подводной лодке к арктическому побережью СССР. Вместе с шаром туда же доставлялся и экипаж смертников и управляемые бомбы. На берегу шар приводился в боевое состояние и взлетал, взяв курс на Урал. Опасаться противовоздушной обороны русских не следовало – так далеко от фронта никто не ждал нападения с воздуха. Без помех шар мог долететь до цели и неожиданно атаковать ее. Конечно, пилоты шара и «люди-бомбы» отдавали свои жизни за фюрера и Германию. Расчеты атмосферных воздушных потоков сделать несложно: для этого имелся богатый материал, полученный еще Арктической экспедицией Эккенера в 1931 году, – в стране вечных льдов мало что изменилось. К тому же чудо немецкой технической мысли позволяло частично управлять шаром и наводить его на цель по радио.

При всей кажущейся бредовости подобной идеи она вполне серьезно рассматривалась начальником «Аусланд-СД» Вальтером Шелленбергом и была им одобрена. Вскоре ее одобрил и рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. На секретных заводах началось изготовление специальной разборной гондолы-корзины для воздушного шара, которую можно в разобранном виде перевезти на подводной лодке. Однако закончить работы не пришлось – Скорцени срочно перебросили на выполнение другого задания, а потом стало не до воздушных шаров – Красная армия уже стояла у стен Берлина.

Отто Скорцени избежал печальной участи многих коллег по «черному ордену» СС и долгое время проживал в Испании, где, по некоторым данным, контактировал с представителями американской разведки. Характерно, что в музее Пограничных войск России есть примечательный экспонат: воздушный шар-шпион, со специально сконструированной гондолой, буквально напичканной фото-, киноаппатурой и всевозможными датчиками. Они были связаны с передающей аппаратурой, постоянно посылавшей кодированные сигналы в специальные центры ЦРУ, расположенные неподалеку от границ СССР.

Тогда не существовало спутников-шпионов, и американцы использовали воздушные шары-шпионы. Интересно, уж не господин ли Скорцени подсказал им эту идею, вспомнив, как он руководил специальной секретной группой по разработке образцов вооружения особого назначения? Ведь именно там пытались создать легкие летательные аппараты и, в том числе специфические воздушные шары.

Скорцени скончался в начале июля 1975 года в Мадриде.

Профессор Энгельке

Осенью 1944 года рейхсмаршалу авиации Герману Герингу доложили, что некий профессор Иоганнес Энгельке разработал принципиально новый способ противовоздушной обороны с применением изобретенных им специальных снарядов.

– Наверняка, к ним потребуется и специальная пушка или зенитка, – обреченно вздохнул рейхсмаршал. – Хорошо, оставьте материалы, я ознакомлюсь с ними.

Адъютант положил на край стола Геринга папку. «Толстый Герман» быстро пролистал испещренные формулами, и непонятными графиками странички ученого труда. Не обладая достаточной подготовкой, понять в нем что-либо оказалось непросто и рейхсмаршал захлопнул корочки обложки: орудия и прочая математика не по его части. Вот если бы профессор предложил новый тип самолета!

Не желая брать на себя ответственности, Геринг приказал передать материалы, подготовленные профессором Энгельке, в РСХА – там после покушения на фюрера сосредоточивалось практически все: разведка, контрразведка, работы над «чудо-оружием» и новые научные проекты. Вдруг окажется, что профессор был гением, а рейхсмаршал погубил идею создания вооружения, способного спасти Германию? Зачем брать на себя ответственность – пусть это сделают подчиненные Гиммлера.

Генерал войск СС Эрнест Кальтенбруннер

В Главном управлении имперской безопасности на месте погибшего в Праге начальника СД Рейнхарда Гейдриха теперь сидел мрачный гигант Эрнест Кальтенбруннер – огромный, атлетический сложенный австриец с глухим голосом и словно вырубленным топором грубым лицом. Он много курил и питал большое пристрастие к алкоголю, что, в общем-то, являлось не редкостью среди партийных функционеров НСДАП. Именно Кальтенбруннеру предстояло окончательно решить вопрос о проекте профессора Энгельке. Исполнительные сотрудники, получив из Министерства авиации от Геринга материалы по новым способам противовоздушной обороны, подготовили для шефа короткую справку. Прочтя ее, Кальтенбруннер задумался. Он прекрасно знал, что рейхсфюрер СС его недолюбливал за чрезмерное увлечение спиртным, но зато высоко ценил другие качества. Стоило ли скоропалительным решением усугублять недовольство рейхсфюрера?

– Отправьте это на отзыв к военным, – поразмыслив, распорядился Кальтенбруннер. – Пусть они срочно дадут заключение по данному проекту.