100 великих врачей

21 ноября температура поднялась и «все другие симптомы проявились с новой силой, а гнойнички, казалось, подсохли стали отвратительного цвета». Предложив, что эти симптомы исключают четвертое кровопускание, читатель сделает скоропалительный вывод. 22-го числа доктора пришли к единодушному мнению: четвертое веносечение. Как только его сделали, сразу стала снижаться температура. Но священный союз знаменитых медиков был разрушен. Против своих четверых собратьев, предписывающих пятое кровопускание — ввиду превосходного эффекта четырех предыдущих, — выступил Валло, который теперь считал необходимым применение слабительного средства. Он оказал столь сильное давление, что и другие временно отказались от использования ланцета. Его Величеству предписывают «стакан каломеля и александрийского листа». Итак, за двадцать шесть лет до «Мнимого больного» мы услышали знаменитое предписание: дать клистир, потом пустить кровь, затем очистить! Что поделаешь, у каждого времени свои пристрастия. Мода существовала не только в одежде, но и в медицине, и будет существовать всегда.

Принцесса Елизавета-Шарлотта Баварская, вторая жена Филиппа I (мадам Пфальцская), вспоминает: «Как-то в апреле 1701 года, когда Людовику XIV исполнилось 62 года, ему с целью профилактики пускают кровь, беря не одну, а пять мер крови. Короля сильно изменило то, что он потерял все свои зубы. Вырывая его верхние коренные зубы, дантисты вырвали добрую часть его нёба».

Перейдем к заключительной истории болезни Людовика, в которой доктор Ги-Крессан Фагон (1638–1718) — член медицинского факультета, главный лейб-медик (с 1693 по 1715 г.) и друг Людовика XIV, сыграл роль могильщика своего монарха. Как уверяет историк Сен-Симон, Фагон был, возможно, «одним из самых блестящих умов Европы, живо интересовавшихся всем, что имело отношение к его профессии, он был великим ботаником, хорошим химиком, даже математиком». Но был ли он хорошим врачом? Елизавета-Шарлотта думает, что король прожил бы еще несколько лишних лет, если бы «Фагон не делал ему столько промываний… часто доводя короля до кровавого поноса». Безусловно, в промываниях необходимость была, Людовик был отменным едоком и всегда страдал желудком. Принцесса Палатинская рассказывает, что во время ее присутствия на обеде короля тот съел 4 тарелки разных супов, целого фазана и целого глухаря, несколько блюд салата, огромный кусок баранины с чесноком, 2 больших куска ветчины, коробку печенья и на десерт массу фруктов и конфет.

Валло сообщает: «Всю пятницу, 30 августа, король пребывал в состоянии прострации. У него нарушился контакт с реальностью. 31-го состояние его еще больше ухудшилось, проблески сознания были уже очень короткими. Смерть наступила 1 сентября 1715 года, в воскресенье, утром, ровно за четыре дня до исполнению королю 77 лет. Доктор Генрих-Ледран (1656–1720), находившийся у смертного одра Людовика XIV, в своих мемуарах сообщает, что король умер от старческой гангрены. Однако тайная супруга Людовика XIV мадам де Ментенон считала иначе. Она говорит, что король всегда был крепок. В свои 77 лет он еще спал при настежь раскрытых окнах, не боялся ни жары, ни холода, отлично себя чувствовал в любую погоду, ел в большом количестве свое любимое блюдо — горох с салом. Самый великий из французских королей обладал и самым крепким здоровьем вплоть до самой смерти. Но даже организм Людовика XIV не выдержал, сдался врагу, оказавшемуся страшнее болезни, — медицине. Духовник Людовик XIV отец Лашез (в честь него названо самое большое парижское кладбище Пер-Лашез) негодовал, называя врачей медицинского факультета «недоумками». Людовик XIV скончался в Версале. С балкона выходящего из покоев короля в 8.15 утра было объявлено о его кончине; на тот же балкон 74 года спустя выйдет король Людовик XVI, чтобы успокоить народ, требующий его возвращения в Париж.

Ну что же, пожалуй, не стоит дальше всматриваться в это запыленное зеркало истории медицины, доказывая, что кровопускание, являясь с седой старины центральным пунктом всей терапии, приводило к печальным результатам!

Французский клиницист Анри Труссо (1801–1867) поднял борьбу против идей Бруссе. «Если бы врачи знали естественное течение болезней, — говорил Труссо, — то они применяли бы кровопускание гораздо реже, чем они это делают, и не возобновляли бы его, раз оно уже было сделано». Ссылаясь на работы Луи (1787–1874), непременного секретаря Парижской хирургической академии, Труссо говорил, что, несмотря на временное улучшение, вслед за кровопусканием часто приходит смерть.

Эскироль (1772–1840)

Жан-Этьен Доминик Эскироль — один из основоположников научной психиатрии, создатель научной школы, автор первого научного руководства по психиатрии «О душевных болезнях» (1838 г.) и первый клинический преподаватель — профессор психиатрии в современном значении слова.