100 великих загадок русской истории

Еще раз о паремиологии – области коротких сообщений, в которых отброшено все, кроме заостренной сути. А.Н. Афанасьев писал, что пословицы по самой форме своей не подвержены искажению и потому являются памятником издавна сложившихся воззрений. Наши отечественные паремиологи пишут, что пословицы являются главным источником мудрости предков, хранителями памяти и орудием передачи человеческого опыта. И в нашем тяжелом случае, в случае новорожденной науки – гоминологии, слабой, бесправной, путающейся под ногами у взрослых наук, – паремиология среди других фольклорных подспорьев представляется наиболее надежной.

В сборнике пословиц Даля читаем: «Есть и на черта гром», «Бегает от дома, как черт от грома». Ставим рядом строчки из книги Э.М. Померанцевой о низшей мифологии, где собраны воедино сообщения многих этнографов о том, что черта, мол, можно увидеть в грозу, так как он бегает, боясь непонятного шума. И как иллюстрацию добавляем рассказ (из сборника гоминологов, то есть тех же этнографов, но со своей нацеленностью) о том, как в Омской области у горного озера (горы в подвальном этаже могли содержать карстовые пустоты) в лесную избушку во время сильной грозы забежал знакомой внешности «человек», увидел людей, дико завизжал и кинулся вон. На Северном Кавказе нам рассказали про алмасты, пришедшем во время грозы под навес конюшни.

Продолжим сопоставления. Не соглашаясь с церковниками, русский мужик заявил: «Аминем от беса не отбудешь», то есть бес – это не духовное, а зоологическое явление, которое аминей и прочих религиозных слов не понимает.

Рост взрослой особи уже хорошо известен и по описанию свидетелей, и по измерениям с кинопленки Паттерсона. Недавний свидетель сказал: «Он сидел, а будто сидела лошадь» (из сообщения Ж. Кофман). Сравним с поговоркой: «Сидит, как черт на пеньке» и «С лешего вырос, а ума не вынес».

Читаем у Даля пословицу: «Гоняет, как леший зверя» и вспоминаем маньчжура-охотника, у которого в фанзе жил тот самый зверь-человек. По ночам это существо уходило вместе с волками на охоту. О его работе по совместительству с волчьей стаей есть немало фольклорных указаний.

О крике алмасты краеведу из Кисловодска Ф. Чернышеву рассказывали чабаны: «Рев алмасты – могучий, как рев паровоза. Он как кашель, переходящий не то в стон, не то в мычание». Пастухи-киргизы сказали, что крик его очень громкий и разносится по всем горам. Из сообщения Забирова: «…в первую же ночь они услышали такой сильный крик, что от испуга скончался один из охотников». «По рассказам, крик этого существа слышан за 30 км, а на близком расстоянии от крика голова человека втыкается в землю». Ю. Визбор рассказывал, что, услышав в горах подобный крик, он и его товарищи перенесли палатку в другое место – им стало страшно. А пословица говорит и шутя и всерьез: «Кричит, как леший, как леший перовский зовет куликовского в гости к родительской».

Расшифруем это сжатое изречение. Дни поминовения родителей – это дни окончания весны: после Пасхи и на Троицу. Те дни, когда природа возобновляет жизнь, и ему, вымирающему, чтобы воспроизвести жизнь, продлить себя, надо особенно громко кричать, чтобы нашлась подруга. Так громко, чтобы из Подмосковья (Перово сейчас Москва) было слышно на Дону, на поле Куликовом, шутил, преувеличивая, крестьянин. Но ясно, что и в те времена – во времена создания пословицы, наши искомые существа были редко расселены.

Народные сказки в отличие от фактологической пословицы никак не назовешь точной информацией. Но и они указывают на подземное жилище искомого примата. Нечистый в сказках иногда затаскивал человека к себе в преисподнюю через земляной провал: земля расступится и сразу же заступится, по волшебству, конечно. (В Молдавии и сейчас бытует поговорка: выскочил, как черт из-под земли.)

Но чаще нечистая сила уносила человека в водоем. Это прочное народное поверье записано в этнографических трудах.

Сопоставим выдержки из некоторых книг.

С.В. Максимов. «Нечистая сила. Неведомая сила»: «Водяной уносит в свои подземные комнаты на безвозвратное житье всех, кто вздумает летней порой купаться в реках и озерах после солнечного заката, или в самый полдень, или в самую полночь». (Современные гоминологи утверждают: искомый примат имеет период дневной биологической активности. По народным поверьям – это так называемая полудница.)

Его же: «…живет образ русалок зауряд с дедушкой водяным вроде «шутовок» и «берегинь» – лешачих лесной России – растрепы и нечесы – уродливая нечисть вроде длинноволосой шишиги… На десятой недели по святой Пасхе, сохранившей древнее народное название «русальской», ни одна девушка пойти в лес порознь, без товарок не решится из боязни «злых русалок». На это время они переселяются в леса из речных и озерных омутов».

«И еще из Максимова: «С Троицына дня русалки оставляют воды и живут в лесах на деревьях».