100 великих заговоров и переворотов

Вечером 13 декабря на Государственном совете были оглашены документы, подтверждающие отречение Константина, и манифест о восшествии на престол Николая. До этого Николай вызвал к себе командующего Гвардейским корпусом Воинова, уведомил его о предстоящей назавтра присяге, повелел собрать утром всех полковых командиров и генералов гвардии.

В это же время члены тайного общества вновь собрались у Рылеева. Трубецкой хотел еще раз проверить готовность офицеров и реальность вывода войск. Первыми должны были выйти Гвардейский экипаж и, возможно, из-майловцы – ударная группа. После их выхода и успеха другие подготовленные части, безусловно, последовали бы их примеру. На исходе 13 декабря тайное общество располагало внушительными и преимущественно надежными силами. Дело было за четкостью исполнения приказаний лидера.

Для Николая было важно вернуть в столицу великого князя Михаила Павловича, который организовывал связь между Петербургом и Варшавой: будущему императору требовался живой свидетель отречения Константина.

14 декабря Николай встал около шести часов. Ближе к семи явился командующий Гвардейским корпусом генерал Воинов Поговорив с ним, Николай вышел в залу, где собраны были вчерашним приказом гвардейские генералы и полковые командиры. Два первых донесения о присяге Конной гвардии и пре-ображенцев – несколько приободрили Николая К тому же Милорадович снова заверил его, что в городе спокойно.

В десятом часу Трубецкой узнал, что из-за отказа Якубовича и Булатова следовать согласованному накануне плану задуманная им стройная боевая операция становится похожей на хаотический мятеж. С этого момента он считал восстание обреченным. Диктатор так и не появился в тот день на Сенатской площади.

Восстание началось совсем не так, как планировалось. Первая восставшая часть вышла не к дворцу, чтобы одним внезапным ударом нейтрализовать власть, а к Сенату, оповестив тем самым противника о мятеже и дав ему возможность собрать силы. Московцы должны были идти к Сенату после броска Гвардейского экипажа на дворец или одновременно с ним. А они выступили первыми.

Задуманная Трубецким четкая боевая операция закончилась не развернувшись. Вместо нее разворачивалась революционная импровизация. В криках и барабанном громе восставшие московцы стремительно прошли по Гороховой, заставляя встречных – офицеров и статских – кричать: «Ура, Константин!» Практическое руководство целиком сосредоточилось в руках Рылеева и Пущина, которые верили, что выход первых рот взорвет ситуацию и послужит запалом для общего движения гвардии.

Первым известил императора о начале тревожных происшествий генерал Сухозанет, явившийся во дворец из казарм конной артиллерии.

Около половины двенадцатого император Николай, распорядившись караулом, оказался на Дворцовой площади перед толпой взволнованного и любопытствующего народа. Вскоре вышел и построился батальон преображенцев, который возглавил сам император Николай.

Через несколько минут, около двенадцати часов дня, должно было произойти фронтальное столкновение самодержавия с дворянским авангардом, взявшимся за оружие.

Милорадович, вскочив на лошадь, помчался на Сенатскую площадь усмирять бунт. Он слыл прекрасным оратором и на этот раз говорил с солдатами превосходно. Однако прицельный выстрел декабриста Каховского оборвал его речь. Тут же фас каре, обращенный к Исаакиевскому собору, дал нестройный залп.

Николай между тем продвигался с преображенцами вдоль Адмиралтейского бульвара в сторону Сенатской площади. На середине бульвара их застали выстрелы, а вскоре прибежал флигель-адъютант Голицын, известивший Николая о ранении Милорадовича. Сенатская площадь была рядом. Пройдя еще немного, император и преображенцы увидели стрелковую цепь восставших и услышали крики: «Ура, Константин!» Было около половины первого.

Подоспела верная императору Конная гвардия. Николай приказал Орлову выстроить эскадроны спиной к Адмиралтейству. Одна рота преображенцев с полковником Бибиковым была выдвинута на набережную и перекрыла подход к Исаакиевскому мосту. Другая часть батальона осталась на углу бульвара и площади – при императоре.

Противники еще не хотели кровопролития Император надеялся, что восставшие части вернутся в казармы. Декабристы же пытались перетянуть на свою сторону конногвардейцев.

Наконец около половины второго по приказу Николая конногвардейцы атакуют мятежников с двух направлений – от Адмиралтейства и от Сената. И получают достойный отпор. Николай еще несколько раз посылал кавалерию в атаку, но всякий раз без всякого успеха. Офицеры-декабристы приказывали солдатам не стрелять во всадников, а целиться в лошадей. Они не хотели обострять обстановку, но были готовы к любому повороту событий.