100 знаменитых харьковчан

«Луч прожектора останавливается на Крушельницком, и непонятно, кто кого освещает, – то ли прожектор Крушельницкого, то ли Крушельницкий – прожектор», – так писал о выдающемся украинском актере ОстапВишня. В то время Марьян Михайлович был ведущим актером знаменитого «Березиля», одним из ближайших соратников и единомышленников великого Курбаса. Судьба Крушельницкого сложилась трагически – как и у многих актеров новаторского театра. Он

вынужден был предать своего учителя, более того – занять его место. Марьян Михайлович пытался сохранить традиции «Березиля» и в то же время выступал с уничтожающими «курбасовщину» статьями. Уже вконце жизни он признавался студентам Киевского театрального института: «Беда в том, что в нас – курбасовских актерах, умер Курбас. Вот если бы он не умер, мы бы сейчас имели совсем другие дела…»

Родители Марьяна Михайловича принадлежали к тому немногочисленному в то время сословию жителей Западной Украины, которое принято называть украинской интеллигенцией. Более того, людьми они были не только образованными, но и творческими, так что Крушельницкий с детства усвоил многие вещи, которые другим людям приходится учить в консерваториях и театральных вузах. Михаил Антонович Крушельницкий был просветителем по натуре. Он знал нотную грамоту, играл на фисгармонии и фортепиано, учился на дирижерских курсах при Львовской консерватории. Работал Михаил Крушельницкий и почтальоном, и писарем, и страховым агентом, и бухгалтером, и землемером. Он часто переезжал с места на место, организовывал драматические кружки и избы-читальни, расписывал хаты, толковал местным жителям правительственные указы. К моменту рождения сына Михаил Антонович был псаломщиком.

Мать актера – Мария Иосифовна – была учительницей пения и польского языка. Пишут, что, если бы ее судьба сложилась несколько более удачно, мир бы узнал вторую певицу Крушельницкую. (Знаменитое сопрано – Соломея Крушельницкая – принадлежит к этому же роду.)

Сын этой четы – Марьян – появился на свет 18 апреля 1897 года. В то время семья жила в селе Пилява Станиславской [47] епархии, входившей в состав Австро-Венгрии. (Сейчас село Пилява Бучачского района Тернопольской области.) Согласно семейному преданию, деревенский дурачок по традиции наклонился к очень слабенькому младенцу, чтобы нагадать ему будущее, и с некоторым смущением сообщил родителям, что Марьян станет музыкантом.

Вскоре Крушельницкие переехали в село Глещаву неподалеку от старинного города Теребовля (сейчас Тернопольская область). Его-то и привык считать родным Марьян Крушельницкий. Здесь отец и мать опять развернули бурную культурно-массовую деятельность. Мария Иосифовна организовала в Глещаве хор, а Михаил Антонович – драматический кружок и избу-читальню. Здесь они и прожили до смерти Марии от туберкулеза в 1928 году. После этого Михаил Антонович женился второй раз, имел еще двух сыновей и умер всего за четыре года до смерти Марьяна.

Марьян Крушельницкий рос подвижным, веселым ребенком. С раннего возраста он очень увлекался музыкой – ноты научился читать раньше, чем буквы. У матери сын научился петь, причем тонким женским голосом, так что впоследствии в гимназических спектаклях ему приходилось исполнять женские партии и играть женские роли – тем более что был он очень небольшого роста, с розовыми пухлыми щечками и миловидной ямочкой на подбородке. У многих людей Марьян Крушельницкий до вполне зрелого возраста вызывал мгновенную симпатию из-за одного своего внешнего вида. Его называли в молодости Малючка, потом Марьянчик, Круш.

Любительский театр Михаила Крушельницкого ставил в Глещаве украинские водевили, новеллы Стефаника и некоторые другие спектакли. Однажды старший Крушельницкий задействовал в представлении и сына. Пятилетний Марьянчик должен был сыграть чертенка. Его вымазали сажей, нарядили. Но, не дождавшись начала спектакля, Марьян Крушельницкий забрался на какие-то мешки за кулисами и там благополучно проспал весь спектакль. Пришлось отложить дебют на сцене до лучших времен. Вообще любые представления очень нравились молодому Крушельницкому. Он часто убегал на праздники и ярмарки в Теребовлю, где глазел на традиционные народные театральные представления, лирников. Однажды, в возрасте семи лет, он попытался убежать с цыганами. В то же время мальчик, несмотря на живость характера, много читал (в том числе на русском и польском языках), занимался игрой на скрипке.

Окончив начальную школу, Марьян поступил во Львовскую классическую гимназию. Здесь он продолжил и музыкальное образование, пел в хоре, занимался скрипкой в музыкальном кружке. К языкам, которыми владел Крушельницкий, добавился немецкий. В 1910 году он перешел в Тернопольскую украинскую гимназию. Легче всего Марьяну давались гуманитарные науки – у него была отличная память. Крушельницкий вступил в литературно-историческую секцию ученического научного кружка. Но более чем этими своими интересами Марьян был известен как заводила и затейник, организатор и активный участник концертов, маскарадов, сочинитель стихов и песен. Любил он и декламировать. Более всего – Франко и поэта Вороного (за это и получил свой первый театральный псевдоним Ворон).

При гимназии был создан любительский театр, где Крушельницкий, естественно, стал одним из ведущих актеров и… актрис. Однажды после «Тартюфа», который гимназисты показывали уважаемым актерам из львовского театра «Руська бесiда», руководитель этого театра Василь Юрчак попросил показать ему ту девочку, которая исполнила роль Валера. Этой девочкой и был Марьян Крушельницкий. Юрчак провел всю вторую половину дня с гимназистом, рассказывая ему о сложностях, но и о достоинствах актерской профессии.

Первая мировая война началась, когда Крушельницкий был в восьмом классе. Он вернулся к родителям в Глещаву. Театральная жизнь региона на время замерла. Весной же 1915 года Лесь Курбас организовал товарищество «Тернопольские театральные вечера», объединив вокруг себя бежавших из Львова актеров «Руської бесiди» и других актеров, среди которых были местные любители-гимназисты. Среди других здесь были и мать и сын Лопатинские (Фауст Лопатинский стал ближайшим соратником Леся Курбаса, работал в «Березиле»), Я. Бортник, Т. Демчук. Официально театр был открыт лишь в октябре 1915 года. За два сезона здесь было осуществлено около пятидесяти постановок. Летом же 1917 года после оккупации Тернополя австрийцами театр прекратил свое существование.

Марьян Крушельницкий появился в «Тернопольских театральных вечерах» весной 1916 года, когда Курбас уже отбыл в Киев по приглашению Садовского. Актеры вспоминали, что Крушельницкого сразу хорошо приняли. Он был остроумен, энергично, заразительно смеялся, но одновременно «полон какой-то нежной печали». Для начала Малючку поставили в хор, кроме того, он танцевал в балете, играл эпизодические роли, был второй скрипкой в театральном оркестре. К тому времени руководителем театра был М. Бенцаль. Крушельницкий говорил, что именно Бенцаль пробудил в нем интерес к трагикомическому, к «маленькому человеку». В то же время ведущим актером театра был Иван Рубчак, блестящий импровизатор. У него Марьян Михайлович научился щедрости жизни на сцене, умению обращаться к зрителю.

Именно Рубчак предложил давать Крушельницкому серьезные роли. Ими стали Омелько в «Мартыне Боруле» Карпенко-Карого, Мыкола в «Наталке Полтавке» Котляревского, Стецько в «Сватанье на Гончаровке» Квитки и другие. Крушельницкий быстро выдвинулся в первые актеры «Тернопольских театральных вечеров». Музыкальные способности актера сделали его незаменимым в концертных сценах разных спектаклей – он танцевал, пел, играл на музыкальных инструментах. Эксцентрика становилась коньком Марьяна Михайловича.

Но театральная карьера была прервана австрийскими властями. Крушельницкого и ряд других актеров мобилизовали в армию, в музыкантскую команду, совершавшую рейды по частям с целью подбодрить солдат. Ефрейтор Крушельницкий играл на маленьком барабане. Чего только не пытался придумать Марьян, чтобы избавиться от постылой службы, – симулировал перелом руки, обращался с просьбами от имени актеров-военнослужащих. Но только после образования в ноябре 1918 года Западно-Украинской Республики группа актеров, включавшая и Крушельницкого, добилась увольнения.

Бенцаль, Демчук и Крушельницкий создали в Тернополе «Украинский театр». Репертуар состоял в основном из пьес, шедших на сцене «вечеров». Особого зрительского интереса спектакли нового театра не вызвали. В 1919 году в Тернополь приехали Бучма и Калин, и вместе с ними тернопольские актеры преобразовали свой «Украинский театр» в товарищество Новый Львовский театр. В его уставе было записано, что целью учредителей является «создание театра и актерства украинского молодого поколения». «Новый Львовский театр» стал заметным явлением в переживавшем серьезные изменения украинском искусстве. Были гастроли в Каменец-Подольском, Проскурове, затем работа в Виннице. Актеры заняли активную гражданскую позицию. В частности, сам Крушельницкий был постоянным участником манифестаций против национальных ограничений, полицейского произвола, инициировал проведения концертов, сборы с которых шли на политические нужды.

Вместе с друзьями Марьян Михайлович мечтал о новом театре идей. Члены труппы изучали драматургию Шекспира, Мольера, Шиллера, Бомарше, Гальбе, Гауптмана. Были организованы чтения лучших западных пьес. В этом же театре Крушельницкий повстречал свою первую любовь. Ею стала его партнерша по спектаклю «Молодость» Гальбе Катерина Рубчакова. Рубчакову называли «Галицкой Заньковецкой», прочили большое будущее. К несчастью, она скоропостижно скончалась в Каменец-Подольском во время гастролей.

В Новом Львовском театре Марьян Крушельницкий сыграл Мыколу Стругу в «Зимнем вечере» Старицкого, Максима в «Невольнике» Кропивницкого, Куксу в «Остались в дураках» того же автора. (Эту роль он затем играл и в «Березиле». Здесь же Крушельницкий исполнил эту роль по-опереточному ярко, музыкально, стремительно.) Исполняя Ивана в «Бесталанной» по Карпенко-Карому, Марьян Михайлович уже сделал шаг по направлению к трагикомедийности, ставшей в будущем его любимым жанром. Зритель, наблюдая за Иваном, шел вместе с Крушельницким от смеха к слезам.

В феврале 1920 года в Виннице появилась одна из групп распавшегося незадолго до этого Киевского Молодежного театра Курбаса, которой руководил Гнат Юра. Объединившись с находившимся тут же Новым Львовским театром, она образовала Театр им. И. Франко. Ставили Винниченко, Гауптмана, Бомарше, ездили на гастроли, проходившие в ужасных условиях, – ночевали в сараях, оплату получали натурой. Марьян Михайлович недолго оставался в труппе этого театра. В одной из польских газет появилось сообщение о том, что его и Бучму расстреляли большевики. Мать Крушельницкого от такого известия слегла, и актер бросился в Глещаву. Вскоре Галицкий ревком мобилизовал его для работы в отделе народного образования. Летом 1920 года Крушельницкий организовывал сельские школы, участвовал в написании учебников по украинскому языку. Когда же в Тернополь вернулись бывшие члены «Театральных вечеров», Марьян Михайлович вместе с ними создал товарищество «Драматический театр».

В нем Крушельницкий дебютировал в качестве режиссера – без особого успеха.

Захват города поляками привел к тому, что театр, в конце концов, был закрыт, а Марьян Крушельницкий по приглашению «Руської бесiди» отправился во Львов. Работать театру под гнетом польской цензуры было довольно сложно. Польские власти поощряли постановку для украинцев лишь пьес развлекательных, серьезные же вещи должны были идти только на польской сцене. Однако руководителю «Руської бесiди» Загарову удалось внедрить ряд принципов, привитых ему в Московском Художественном театре Станиславским и Немировичем-Данченко. Для Крушельницкого это была прекрасная школа актерской игры с учетом психологической системы московских корифеев. Во время работы во Львове Крушельницкий не перестает активно заниматься общественно-политической деятельностью. Он был избран секретарем Союза работников театра Галиции, вел постоянную переписку с цензорами, пробивал утверждение афиш и репертуара. Не все роли удавались Крушельницкому. Его быстро признали как исполнителя комических ролей, но каждая его попытка сыграть других персонажей встречалась зрителями прохладно. Зато гротеск, трагикомедия удавались Марьяну Михайловичу прекрасно. Он стал более сосредоточен, сдержан на сцене. Крушельницкий был широко известен по всей Украине, да и в Польше. Не раз ему предлагали перейти в польский театр. Одновременно Марьян Михайлович обучался в подпольном украинском университете во Львове, в частности занимался философией, глубоким знанием которой впоследствии не раз поражал своих коллег и студентов. В 1923 году он стал уже председателем Союза театральных работников Галиции. Участие в демонстрациях, смелые импровизации на злободневные темы во время спектаклей, активная общественная работа постоянно сталкивала Крушельницкого с полицией, его арестовывали, обыскивали, ему угрожали. В конце концов театр закрыли. Загаров уехал в Чехословакию. 12 октября 1924 года был проведен «речитативно-вокальный вечер артиста Марьяна Михайловича Крушельницкого». Это были, по сути дела, проводы актера. Крушельницкий собирался перебраться «на Большую Украину», где бурно развивалось украинское театральное искусство. Марьян Михайлович много слышал об экспериментах Леся Курбаса в Киеве, ему очень хотелось принять участие в создании новой украинской культуры. Актер уезжает в Прагу, затем на немецком пароходе прибывает в Ленинград, а оттуда уже едет в Киев.

К моменту прихода Крушельницкого в театр Курбаса «Березиль» был уже вполне сложившимся и известным в Украине культурным центром. Уже были поставлены пьесы «Гайдамаки» по Шевченко, «Джимми Хиггинс» по Синклеру, «Макбет» по Шекспиру, сыгравшие огромную роль в истории украинского театра. Но Марьян Михайлович вовсе не стал лишним в ансамбле, созданном Лесем Курбасом. Еще до его приезда Лесь Степанович с восторгом рассказывал своим соратникам, что на его приглашения откликнулся Крушельницкий – «настоящий европейский комик». В «Березиле» уже работали хорошо знавшие Марьяна Бучма и Бортник. Вообще, на труппу произвели впечатление изысканные манеры и элегантная одежда прибывшего мастера галицкой сцены. Крушельницкий активно включился в работу театра, настойчиво стал овладевать приемами и принципами, которым учил Курбас.

Он дебютировал в роли все того же Куксы в водевиле «Остались в дураках». Пьеса эта в исполнении «березильцев» была разоблачением старого бытового украинского театра. В пьесе актеры раскачивались на качелях и трапециях, так что Марьяна Крушельницкого поначалу даже в некоторых эпизодах заменял Гирняк, который уже был достаточно подготовлен к исполнению подобных трюков. Потом Марьян Михайлович как прирожденный эксцентрик и сам обогатил свои выступления разнообразными репризами и трюками, так что выдающегося комика даже справедливо стали называть одним из отцов украинского цирка. Так, например, именно в клоунской манере Крушельницкий сыграл бухгалтера в пьесе «Шпана» В. Ярошенко. А после еще двух ролей – аббата Гонория в «Жакерии» Мериме и Победоносцева в «Накануне» Поповского – зрители стали ходить уже и «на Крушельницкого». В сезоне 1925/1926 года Марьян Михайлович был зачислен в режиссерский штаб Творческого объединения «Березиль» – мозговой центр театра и всех его отделений.

В 1926 году «Березиль» переехал в Харьков. Актерам поначалу дали одно общежитие, в котором в отдельной большой комнате поселились уже супруги – Марьян Крушельницкий и артистка Евгения Алексеевна Петрова. Актеры сами шили себе костюмы, делали оформление, обедали коммуной по ночам, потому что днем не хватало времени. Вскоре «Березиль» уже прочно занял свое место в культурной жизни украинской столицы. Крушельницкий же играл едва ли не во всех постановках театра. В 1930 году Марьян Михайлович самостоятельно поставил «Запорожца за Дунаем» в Харьковской музкомедии. Текст и музыка были осовременены. Спектакль был хорошо встречен и зрителем, и критиками, которые писали о рождении советской музыкальной драмы. Впрочем, дальше этого режиссер Крушельницкий пока не пошел. Зато как актер он достиг больших высот. Вехой в его биографии стала роль Малахия в пьесе «Народный Малахий», поставленной Лесем Курбасом по пьесе Мыколы Кулиша. Драматург Кулиш и режиссер Курбас составили совершенно уникальный театральный дуэт, каждое детище которого становилось настоящим событием, знаменовавшим новое достижение молодого, новаторского украинского искусства.