100 знаменитых харьковчан

Для того чтобы вызвать обвинения в намеренной скандальности от самого Владимира Вольфовича Жириновского, нужно обладать воистину большим талантом. Эпатаж для одного из самых известных ныне уроженцев Харькова Эдуарда Вениаминовича Савенко стал профессией. Большинству жителей Украины и России плохо известен Лимонов-писатель, чуть лучше Лимонов-политик, но более всего Лимонов – герой скандала. Дело тут не в убеждениях Эдуарда Лимонова – его национализме, большевизме или анархизме. Нонконформизм – вот что действительно является главным кредо этого деятеля. Он Эдичка, он сам по себе, и он должен быть в центре внимания.

Эдуард Лимонов родился 22 февраля 1943 года в городе Дзержинске Горьковской области. (Сейчас этот город называется Черноречье.) Его отец – Вениамин Иванович Савенко был офицером Красной Армии, а затем служил в органах внутренних дел. Мать – Раиса Федоровна Зыбина не работала. После войны семья Савенко переехала в Харьков, где прошла молодость авангардиста. В Харькове Эдуард Савенко окончил восьмилетнюю школу. Страна жила идеями «оттепели», так что становление Эдика как личности происходило в атмосфере относительной свободы в культуре, появились художники-авангардисты, самостоятельно мыслящие поэты, писатели-интеллектуалы; были напечатаны произведения западных классиков XX века. Оттепель вызвала к жизни не только явления, одобренные наверху, но и инакомыслие. Но и это не все. Наряду с диссидентами появились и более энергичные подпольщики – те, кто создал культуру андеграунда. Предоставление определенных свобод неминуемо вызывало желание получить все [59] . Это желание одолевало и Эдуарда Савенко. В 1958 году он начал писать более чем смелые стихи; вскоре он сблизился с литературной богемой, авангардистами всех мастей, постоянно участвовал в самых эксцентричных выходках (вроде купания в Зеркальной струе и т. п.). Кстати, в том же 1958 году он ограбил магазин, и, говорят, это не единичный случай. (Недаром герой Достоевского говорил: «Если Бога нет, то все позволено?» Желание быть свободным частенько подвигает людей на криминал.) То, что Савенко – не диссидент-шестидесятник, он подтвердит и сам через много лет: «Вся диссидентская литература на…лась вместе с «Совком». Она ведь вся была зависима от «совка» и в свою очередь полемизировала с ним. Совка не стало, и диссидентская литература просто исчезла. Аксенов сейчас пишет «Роман-кубик», туда ему и дорога. Евтушенко просто слаборазвитый идиот».

Эдуард нигде не учился после школы, но сменил множество специальностей. Он работал сталеваром, монтажником-высотником, портным, книготорговцем, принимал участие в забастовке против снижения расценок. А в 1966 году Лимонов (так Савенко стал подписывать свои произведения) приехал покорять Москву. Здесь он также сблизился с литературной элитой, но ни о каких публикациях, конечно, не было и речи. Пришлось искать другие пути к существованию. Оказалось, что Лимонов хороший портной – он шьет брюки для сотрудников «Смены» и «Литературной газеты». (По словам Эдуарда Вениаминовича, даже для Окуджавы и Неизвестного.) Однако, даже имея такой заработок, он похудел на 11 килограммов и вынужден был вернуться к родителям в Харьков.

Впрочем, ненадолго. В 1967 году Лимонов опять в Москве и теперь уже вплотную общается со столичным андеграундом: Арсением Тарковским, Венедиктом Ерофеевым, Леонидом Губановым, Игорем Ворошиловым, Владимиром Батшевым, Николаем Мишиным, Евгением Бачуриным, Евгением Сабуровым. Своим учителем в тот период Лимонов считал художника и поэта Евгения Крапивницкого. Эдуард Вениаминович до сих пор очень гордится тем, что среди сыновей известных родителей в московской богеме он – выходец из низов – был человеком уникальным.

В следующие два года он пишет ряд авангардных рассказов и печатает целых пять своих сборников в самиздате. Судя по всему, Эдуард Лимонов, будучи членом литературного подполья, не мог и не хотел оставаться незаметным, поэтому быстро попал на заметку в органы. В 1973 году происходит темная история с Комитетом государственной безопасности. Лимонов рассказывает, что его пригласили в КГБ и предложили стать осведомителем. После отказа ему было предложено выехать за границу либо уехать из Москвы. Он предпочел покинуть страну, что и сделал в 1974 году. Остается не совсем понятным, почему с Лимоновым поступили так же, как с известным на весь мир Солженицыным, а не так, как с тысячами других известных людей, попавших на зону или в психушку.

Новым местом жительства писателя-нонконформиста стал Нью-Йорк. Для Лимонова, впрочем, было все равно, против кого бороться. Через некоторое время он вошел в конфликт и с местными властями. В 1975?1976 годах он работал корректором в газете «Новое русское слово». В этом же году сблизился с местными троцкистами – значительно более «пламенными революционерами», чем те, что захватили власть в России еще в 20-х годах. Вообще за несколько лет он сменил 13 профессий, в том числе был гувернером и мажордомом. В США он написал вещи, которые затем приобрели мировую известность. Но сначала он безуспешно пытался напечатать их чуть ли не во всех журналах и издательствах Америки. В мае 1976-го Лимонов пикетирует здание «New York Times», требуя публикации, и в том же году первая его книга увидела свет. Это самое знаменитое его творение «Это я, Эдичка» (в первом французском издании она вышла под названием «Русский поэт предпочитает больших негров»). Стало понятно, почему издатели не хотели принимать книгу. В ней Лимонов, которому дали политическое убежище, резко критиковал западный мир, а в особенности – Америку. Кроме того, роман был насыщен натуралистическими описаниями гомосексуальных сцен. Впоследствии Эдуарду Вениаминовичу не раз приписывали нетрадиционную сексуальную ориентацию. Он это отрицает. Вообще, он не любит слово «секс».

«Есть нормальная человеческая активность, – говорит Лимонов, – которой люди занимаются со времен Адама и Евы… Я стремлюсь показать человека во все моменты его жизни…»