100 знаменитых памятников архитектуры

Кижи – островок небольшой. Он расположен у северо-западных берегов Онежского озера: с юга на север вытянут на 7–8 километров в длину, в ширину всего до полутора километров. Ныне это безлесный остров с маленькой, всего в несколько дворов, деревушкой, а в XV–XVI веках здесь было крупное поселение – Кижский погост. В старину слово «погост» обозначало довольно большую административно-территориальную единицу, состоявшую из множества сел, деревень, выселков и починков. Погостом же называлось и самое крупное, центральное поселение этого округа, в котором сосредотачивалась вся духовная, культурная и хозяйственная жизнь.

Тогда же, в XV веке, на Кижском погосте была построена одна из первых в этих краях шатровая церковь – Преображенье Спасово. Но к началу XVII века церковь совсем обветшала, службы в ней не правили уже почти сто лет, и вскоре она сгорела от удара молнии.

Новая церковь с тем же названием, но уже не с шатровым верхом, а многоглавая, была возведена в 1714 г., в самый разгар Северной войны, когда Россия уже становилась мощной морской державой, прочно утверждаясь на берегах Балтики. Для Карелии, Приморья и Заонежья победы в Северной войне имели и сугубо местное значение. Граница со Швецией отодвигалась на запад, исчезала постоянная угроза нападения воинственных соседей, открывалась возможность спокойно заниматься мирным трудом. Тогда-то и возник образ Преображенской церкви как торжественного гимна в честь русского народа, одержавшего историческую победу.

Старинное предание не случайно связало имя Петра Первого со строительством церкви. Согласно ему, царь, путешествуя из Повенца Онежским озером, остановился у Кижского острова, заметил много срубленного леса и, узнав о постройке, собственноручно начертил план церкви.

Существует и другая легенда, как бы подчеркивающая уникальность и неповторимую красоту Преображенской церкви. Якобы строитель церкви, закончив работу, бросил свой топор в озеро и сказал: «Поставил эту церковь мастер Нестор, не было, нет и не будет такой».

«Несравненной сказкой куполов», которых насчитывалось двадцать два, назвал Преображенскую церковь искусствовед Игорь Грабарь. И действительно, разметали в стороны свои крылья стрельчатые «бочки» (килевидные крыши), похожие на кокошники русских красавиц. А на гребнях – стройные шейки церковных глав и «луковки» с крестами, покрытые чешуей серебристого лемеха. В северные белые ночи они светятся загадочным, почти фосфорическим блеском; а на закате, когда солнце медленно опускается в воды озера, полыхают багрянцем. В пасмурный день кажутся тускло-серебряными, а в погожий – голубыми. Один ярус, другой, третий, четвертый…

Кажется, что в самое небо взметнулась верхняя глава, венчающая эту 37-метровую пирамиду.

Вся церковь – от основания до вершины, до кончика креста на верхнем куполе – срублена из дерева. Причем только с помощью топора и долота, без всякой пилы, хотя она уже давно была в обиходе. По-видимому, сила привычки, власть традиций были еще велики, и бревна перерубывали топором настолько точно, что на срезе не оставалось ни малейшей зазубрины. При этом капилляры дерева сжимались, и оно меньше впитывало влаги. И теми же топором и долотом плели тончайшее кружево орнаментальных подзоров.

Преображенская церковь построена из особенно крепкой и смолистой кондовой сосны, росшей на очень сухом грунте. Из нее рубили стены, а на лемех шла осина, которая хорошо поддается обработке, не трескается и не коробится от дождя и солнца. То, что издали представляется мелкой чешуйкой, на самом деле довольно большая, до 40 сантиметров, вытесанная топором пластина, выпукло закругленная и сужающаяся книзу. Это похоже на черепицу, но только деревянную. От времени она словно седеет, приобретает глянец и зеркальные свойства. Эти пластины клали внахлест, всего же их на 22 куполах – около тридцати тысяч.

Все части церкви выполнены без гвоздей, такова была традиция русского плотничьего мастерства. Только чешуйчатая одежда куполов прибита коваными гвоздями, по одному на каждый лемех. Эти гвозди четырехгранные в сечении, а потому чешуйки стояли прочно, будто и впрямь на века.

Несмотря на кажущуюся сложность композиции церкви, ее план и объемно-пространственная схема предельно ясны и лаконичны. Недаром понятия простоты в народном искусстве возведены в эстетическую добродетель. Как гласит русская пословица: «Где просто, тут хорошего до сто, где мудрено, тут нет ни одного».

В основании Преображенской церкви лежит традиционный «двадцатистенок», то есть восьмерик (восьмигранный сруб) с четырьмя прирубами, примыкающими к его четырем взаимно противоположным граням. Именно церкви такого типа, известные еще в очень давние времена, были одними из излюбленных в деревянном зодчестве, поскольку открывали широкие возможности для создания разнообразных и выразительных архитектурных композиций.