101 Рейкьявик

И сейчас Рейган, глубокий старик, вышел «за пределы мира». Мой взгляд блуждает по квартире. Она снова говорит. Уф-ф! Я не такой уж извращенец! Я вообще какой-то не такой… За что бы я ни взялся — все у меня через задницу. Что бы я ни предпринял — все идет прахом. Хорошо еще, я нигде не работаю. Даже Эльса, эта аккуратная собранная медсестра, не смогла справиться с беременностью, которую ей обеспечил я. Я замечаю, что входная дверь — нараспашку. И дверь в комнату тоже распахнута. Я забыл закрыть двери. Закрывать-то должен был я. На меня это похоже. Я даже сигареты как следует тушить не умею. Я уже собрался встать и выйти в прихожую, чтобы закрыть дверь, но тут на лестничной клетке вырисовывается кто-то в халате. А я — на полу, на спине с презервативом на опавшем члене. Son of a dyke.

Халат оказывается женщиной (ц. 250 000). Точнее, девушкой. Она глядит на меня. Хотя я смотрю на нее вверх ногами, я узнаю это лицо. Я часто видел ее в «К-баре». А вот как ее зовут, не знаю. Она видит только меня. Анна, диван и телефон — в углу, из прихожей их не видно. Девушка в халате говорит: «Ой!» Я говорю: «Хай!» Она стоит на лестничной клетке. Я поднимаюсь с пола. Подхожу к дверям. Презерватив болтается на мне. Девушка в халате кладет руку на перила. Спрашивает: «Анна дома?» Я отвечаю: «Да. Только она сидит на телефоне. То есть телефон на ней. А ведь мы с тобой знакомы, правда?» Девушка в халате на лестничной площадке отвечает: «Тут кто-то громко шумел. У вас все нормально?» Я говорю: «Да, да, а у тебя? Заходи!» Она отшатывается и говорит: «Нет, спасибо». Я кладу руку на перила и говорю: «Пока Анна сидит на телефоне — как насчет небольшого дуэта? „Юритмикс“ в гостиной?» Она с ухмылкой смотрит на мой презерватив и говорит: «Нет-нет, не стоит». И уходит вниз по лестнице. Я за ней. Я говорю: «Постой! Мне надо с тобой поговорить». Она уже спустилась на этаж ниже. Она отвечает: «Нет и нет. Спокойной ночи». И быстро захлопывает за собой дверь своей квартиры. Я остаюсь на площадке. Гляжу на захлопнувшуюся дверь. Ощущаю шершавость коврового покрытия. Слышу голоса. Оборачиваюсь. По лестнице поднимаются двое полицейских. Я им: «Добрый вечер!» Они не отвечают. Я поднимаюсь по лестнице. Презерватив болтается. Один из полицейских говорит: «Эй ты! Стой! Обожди!» Я разворачиваюсь на площадке между этажами. Полицейские взбегают по лестнице, и один из них хватает меня за руку. Второй спрашивает: «Это у вас вечеринка?» Я отвечаю: «Нет». Он спрашивает: «А что ты делаешь на лестнице в таком виде?» Я говорю: «Ну… Просто я… эта девушка, ее звать Анна, она привела меня к себе домой, и мы уже легли в постель, и вдруг я вспомнил, что забыл презерватив в машине, ну, и побежал за ним на стоянку. Ну, на всякий случай. Надо предохраняться. СПИД и все такое…» Кажется, у меня хорошо получилось: полицейский, который со мной разговаривал, не знает что и ответить. Другой говорит: «Ты знаешь, что ходить в общественных местах в голом виде запрещено». Я перевожу глаза на презерватив и отвечаю: «А я не голый». Полицейский, который говорил со мной раньше, возражает: «Нет, голый». Я берусь свободной рукой за презерватив и спрашиваю: «А этого недостаточно?» Полицейский отвечает: «Нет». Я говорю: «Недостаточно? Тогда хотите, я вам еще кое-что покажу?» — и собираюсь стянуть с себя презерватив. Полицейский спрашивает: «Где здесь вечеринка?» Я отвечаю: «Ах, вы на вечеринку собрались? Не знаю. Может, вы не в тот подъезд зашли?» Полицейский говорит: «Из этого дома поступила жалоба, жаловались на шум». Я говорю: «Правда? Значит, надо попытаться его обнаружить. У вас для этого есть какие-нибудь специальные приборы? А я, к сожалению, ничем вам помочь не смогу, у меня, как я уже сказал, мало времени». Полицейский спрашивает: «Какой этаж?» Я отвечаю: «У меня? Последний».