11/22/63

— Кто такой Желтая Карточка? — спросила Сейди, наклонившись вперед и взяв меня за руки.

— Я не помню, но он не может остановить меня, потому что я не отсюда.

Только он останавливал меня. Или что-то останавливало. Доктор Перри сказал, что моя амнезия поверхностная и временная, и, наверное, поставил правильный диагноз… но лишь до определенной степени. Если я очень уж старался вспомнить то, что полагал наиболее важным, голова безумно болела, я спотыкался на каждом шагу, перед глазами все плыло. И что хуже всего, я внезапно засыпал. Сейди спросила доктора Перри, может, это нарколепсия. Он ответил, что скорее всего нет, но, похоже, встревожился.

— Он просыпается, когда вы зовете его или трясете за плечо?

— Да.

— Такое случается, когда он расстраивается из-за того, что не может что-то вспомнить?

Утвердительный ответ.

— Тогда я совершенно уверен, что это пройдет, как проходит его амнезия.

Наконец — мало-помалу — мой внутренний мир начал сливаться с внешним. Мне открылось, что я Джейкоб Эппинг, учитель, и каким-то образом перенесся в прошлое, чтобы предотвратить убийство президента Кеннеди. Сначала я попытался отвергнуть эту идею, но я знал слишком многое о грядущих годах, и речь шла не об откровениях, а о воспоминаниях. «Роллинг Стоунз», попытка импичмента Клинтона, пылающие башни Всемирного торгового центра. Кристи, моя пьющая и доставившая столько хлопот бывшая жена.

Как-то вечером, когда мы с Сейди смотрели «Сражение», я вспомнил, что сделал с Фрэнком Даннингом.

— Сейди, я убил человека перед тем, как приехать в Техас. Это случилось на кладбище. Мне пришлось. Он собирался убить всю свою семью.

Сейди смотрела на меня, ее глаза округлились, рот открылся.

— Выключи телик, — попросил я. — Парень, который играет сержанта Сандерса — не могу вспомнить его фамилии, — ему отрежет голову лопастью вертолета. Пожалуйста, Сейди, выключи телевизор.

Она выключила, потом опустилась передо мной на колени.

— Кто собирается убить президента Кеннеди? Где он будет находиться в момент убийства?

Я изо всех сил попытался вспомнить. Не заснул, но и вспомнить не смог. Я приехал во Флориду из Мэна, это я помнил. На «форде-санлайнере», потрясающем автомобиле. Из Флориды я поехал в Новый Орлеан, а оттуда в Техас. Я помнил, как слушал «Земного ангела», когда пересекал границу штата, мчась со скоростью семьдесят миль в час по автостраде 20. Я помнил большущий щит «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ТЕХАС». А рядом другой, с рекламой «„СОННИС Би-би-кью“, 27 МИЛЬ». После этого — разрыв пленки. На другой стороне — учительство и жизнь в Джоди. Яркие воспоминания о том, как я танцевал свинг с Сейди и лежал с ней в постели в «Кэндлвуд бунгалос». Сейди рассказала мне, что я также жил в Форт-Уорте и Далласе, но она не знала, где именно. У нее остались только два телефонных номера, которые уже отключили. Я тоже не знал, где там жил, хотя думал, что одно место могло называться Кадиллак-стрит. Сейди просмотрела карты и заверила меня, что ни в одном из городов Кадиллак-стрит нет.

Я уже вспомнил многое, но не фамилию убийцы, не место, откуда он собирался убить президента. И понятно почему. Прошлое скрывало это от меня. Упрямое прошлое.

— У убийцы есть дочка. Я думаю, ее имя — Эйприл.

— Джейк, я хочу тебя кое о чем спросить. Возможно, ты рассердишься, но раз уж от этого зависит столь многое — судьба мира, по твоим же словам, — мне нужно это знать.

— Спрашивай. — Я сомневался, что какой-то ее вопрос может меня разозлить.

— Ты мне лжешь?

— Нет. — Я говорил правду. В тот момент.

— Я сказала Деку, что нам нужно позвонить в полицию. Он показал мне статью в «Морнинг ньюс», в которой сообщалось о двухстах угрозах убить президента и делались предположения о потенциальных убийцах. Он говорит, что и крайне правые из Далласа и Форт-Уорта, и крайне левые из Сан-Антонио пытаются вынудить Кеннеди отказаться от поездки в Техас. Он говорит, что полиция передала всю информацию об угрозах и потенциальных убийцах ФБР, но те даже не чешутся. Он говорит, что Джей Эдгар Гувер только одного человека ненавидит больше, чем Джей-Эф-Кея, и это его брат Бобби.

Меня не очень-то волновало, кого ненавидел Джей Эдгар Гувер.

— Ты мне веришь?

— Да. — Она вздохнула. — Вик Морроу действительно умрет?

Так его звали, точно.

— Да.

— На съемках «Сражения»?

— Нет, какого-то другого фильма.

Она разрыдалась.

— Только ты не умирай, Джейк… пожалуйста. Я хочу, чтобы ты поправился.

Мне постоянно снились кошмары. Иногда я переносился на пустую улицу, похожую на Главную в Лисбон-Фоллс, иногда — на кладбище, где я застрелил Фрэнка Даннинга, иногда — на кухню Энди Каллема, мастера криббиджа… но обычно в забегаловку Эла Темплтона. Мы сидели в кабинке с видом на «Городскую стену славы». Эл болел (умирал), но его глаза ярко сверкали.

«Человек с желтой карточкой олицетворяет упрямое прошлое, — говорил он. — Ты это знаешь, так?»

Да, я это знал.