11/22/63

— Он все еще не подпускает тебя, не так ли, дружище?  — спросил Эл.

— Да, все еще нет.

— Но ты теперь уже ближе.

— Еще не очень. Я не имею понятия, куда дел те твои проклятые заметки.

— Ты спрятал их в каком-то безопасном месте. Это тебе хоть немного суживает сектор поиска?

Я уже открыл, было, рот, что бы сказать нет, но сразу подумал: «Заметки Эла спрятаны. Положены в безопасное место. В сейф...»

Я открыл глаза, и впервые, кажется, за много недель мое лицо растянулось в большой улыбке.

Заметки лежат в банковском сейфе.

Открылась дверь.

— Ты голоден? Пока еще горячо?

— А?

— Джейк, ты проспал более двух часов.

Я сел, рывком спустив ноги с кровати на пол.

— Тогда идем есть.

Раздел 27

1

17/11/63 (Воскресенье)

После того как мы съели то, что она назвала ужином, а я обедом, Сэйди захотела помыть посуду, но я сказал ей, чтобы лучше пошла, упаковала свой гостевой чемоданчик. Такой маленький, голубого цвета, с закругленными углами.

— Твое колено…

— Мое колено выдержит стояние, пока я помою несколько тарелок. Тебе следует выезжать уже сейчас, если хочешь попасть домой так, чтобы осталось время выспаться до утра.

Через десять минут посуда была уже чистой, подушки пальцев у меня розовыми, а Сэйди стояла возле двери. Со своим маленьким чемоданчиком в руке, с волосами, который вились, обрамляя ее лицо, она никогда не казалась мне такой прекрасной, как теперь.

— Джейк? Скажи мне какую-нибудь одну хорошую вещь о будущем.

На удивление мало вещей всплыло в голове. Мобильные телефоны? Нет. Террористы-смертники? Несомненно, нет. Таяние полярных льдов? Возможно, в другой раз.

А потом я расцвел.

— Я дам тебе две по цене одной. Холодная война закончилась, и президент у нас черный.

Она начала улыбаться, а потом увидела, что я не шучу. У нее отпала челюсть.

— Ты хочешь мне сказать, что в Белом Доме сидит какой-то негр?

— Именно так. Хотя в мои дни таких людей приняты называть афро-американцами.

— Ты это серьезно?

— Да. Абсолютно.

— О, Боже мой!

— Немало людей именно так и говорили после выборов.

— А он…хорошо справляется со своей работой?

— Мнения разделяются. Если хочешь мое мнение, он работает так, как, учитывая все сложности, от него можно было ожидать.

— Думаю, только об этом и, думая, я доеду прям до Джоди, — рассмеялась она смущенно. — В удивлении.

Она сошла вниз по пандусу, поставила чемоданчик в тот закуток, который служил в ее «Жуке» багажником, а потом послала мне воздушный поцелуй. Она начала садиться в машину, но я не мог ее так отпустить. Бега я не осилил — доктор Перри говорил, что это умение может вернуться месяцев через восемь, а может, и через год, — но я как можно быстрее заковылял вниз по пандусу.

— Подожди, Сэйди, подожди минутку!

Неподалеку сидел в своем кресле-качалке мой сосед мистер Кенопенски, закутанный в пиджак, с работающим от батареек радиоприемником «Моторола» на коленях. По тротуару к почтовому ящику на углу медленно продвигалась Норма Виттен, опираясь на пару деревянных палок, которые скорее напоминали лыжные палки, чем костыли. Она повернула голову и помахала нам, стараясь произвести улыбку на своем лице с застывшей левой половиной.

Сэйди вопросительно смотрела на меня в вечернем свете.

— Я хотел тебе просто кое-что сказать, — произнес я. — Я хотел сказать, что ты к черту лучшее из всего, что со мной случилось за всю мою жизнь.

Она засмеялась и обняла меня.

— Тоже самое я могу сказать и о вас, сэр.

Мы долго целовались и могли, наверное, целоваться еще дольше, если бы не сухие аплодисменты по правую сторону от нас. Аплодировал мистер Кенопенски.

Сэйди отодвинулась, но держала меня за запястья.

— Ты будешь звонить мне, правда? Держи меня... как это ты любишь говорить? В теме?

— Ага, буду держать. — У меня не было намерения держать ее в теме. Дика тоже, а тем паче полицию.

— Так как сам ты не сможешь этого сделать, Джейк. Ты слишком слабенький.

— Я знаю, — ответил я. Думая при этом: «Если бы это было не так». — Позвони мне, чтобы я знал, что ты хорошо доехала.

Когда ее «Жук» завернул за угол и исчез, мистер Кенопенски сказал:

— Держитесь за эту девушку всеми своими силами, Эмберсон. Она этого достойна.

— Я знаю.

Я простоял на подъездной аллее достаточно долго, чтобы убедиться, что мисс Виттен возвратилась от почтового ящика благополучно, не упав где-то.

Она преодолела свой путь.

Я зашел вовнутрь.

2