1115 вопросов священнику

Тем не менее, в церковной среде продолжал обсуждаться вопрос о форме покаяния за убийство помазанного Богом царя. Появилось предложение о проведении «всецерковного соборного чина покаяния» подобно тому, как святые патриархи Иов и Ермоген в 1607 г. в Успенском соборе Московского Кремля возглавили «всенародное покаяние» в грехах вероотступничества, клятвопреступления и попустительства цареубийства, которое завершилось чтением разрешительной молитвы. Стали распространяться слухи, что такой новый «Чин покаяния» имеет благословение от Святейшего Патриарха. При этом слова Патриарха о необходимости всенародного покаяния были восприняты буквально как призыв к устроению особого Чина, отличного от Чинопоследования Таинства Исповеди, изложенного в Требнике.

Обращение к истории Русской Церкви показывает, что Чин покаяния, который был совершен в 1607 г. святыми Патриархами Иовом и Ермогеном, во-первых, не был буквально всенародным, а во-вторых, патриархами не был разрешен от бремени грехов весь русский народ, как утверждают ревнители нового Чина соборного покаяния (когда в Успенском Соборе совершался этот покаянный чин, Москва волновалась и выкрикивала имя второго Самозванца).

В то время покаяние в измене царю было ознаменовано в первую очередь прославлением в лике святых царевича Димитрия, св. мощи которого были открыты для поклонения в Архангельском соборе Кремля. Перед св. мощами матерь царевича (инокиня Марфа) и принесла «всенародное покаяние» (т. е. публичное перед всем народом), называя себя виноватой пред царем, собором, всем народом и более всего пред своим сыном, что признала Самозванца.

Позже представители мирян подали в руки патр. Иову покаянную челобитную, в которой перечисляли ряд своих измен и клятвопреступлений и просили, чтобы патриархи простили им измены царю. В ответ была прочитана разрешительная грамоту патр. Иова, который сам был участником событий времени царя Бориса. В ней патр. Иов утверждал, что как прежде он заклинал народ быть верным царю Борису, так теперь он от этих своих клятв разрешает народ и сам просит у народа за них прощения.

Осмысление этого исторического события показывает, что покаяние приносили реальные клятвопреступники и изменники царю, причем покаяние они приносили именно тому Патриарху, через которого они приносили присягу Государю, и который наложил клятву за измену царям Борису и Феодору.

В качестве аргумента о возможности принесения покаяния за умерших ревнители соборного покаяния ссылаются на просьбы представителей мирян, чтобы патр. Иов простил и разрешил эти преступления не им только одним, обитающим в Москве, но и жителям всей России, и тем, которые уже скончались.

В ответ на такие доводы следует отметить, что ни архиерей, ни священник никогда не разрешают грехов ни живущим, ни почившим православным христианам, если те не принесли Богу посильное покаяние в совершенных ими грехах. Иначе происходит профанация Таинства Покаяния, когда объявляется о прощении тех грехов, в которых человек не кается или даже вовсе не совершал. Когда во время Чина погребения священник читает Разрешительную молитву, он просит Бога о прощении тех грехов умершего, в которых он раскаялся, но не успел еще принести достойных плодов покаяния.

Поэтому и факт разрешения грехов участников Смуты в 1607 г. не является для нас поводом для устроения особого Чина покаяния за измену царю и убийство царской семьи. Подобные действия скорее уводят человека от реального покаяния, отвлекают его от осознания тех грехов, которые действительно отделяют его от Бога. К тому же в утверждениях о виновности всей России и даже церковных людей в цареубийстве видна попытка переложить вину подлинных виновников цареубийства на Церковь и тех, кто к этому не имеет никакого отношения.

Рассматривая необходимость покаяния россиян в грехе цареубийства невозможно не вспомнить слова Святейшего Патриарха Алексия II о том, что «начало русской истории было отмечено убиением Святых страстотерпцев Бориса и Глеба, и не в сем ли грехе коренятся последовавшие за ним народные беды?». Но почему же ныне призывают каяться именно в убийстве царской семьи? Почему не говорится о страстотерпцах Борисе и Глебе, о гонениях на свт. Тихона Исповедника и великом сонме Новомучеников и Исповедников Российских? Ведь мы помним, что в годину лихолетья пострадали сотни тысяч священнослужителей и большинство архиереев. Почему в их убийстве не призывают каяться сторонники «всенародного покаяния»?

Осмыслению феномена «соборного покаяния» было посвящено заседание Священного Синода Русской Православной Церкви под председательством Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, состоявшееся 20 апреля 2005 г.: