12 месяцев до рассвета

под пушистым снегом находилась твердая корка тонкого льда – он-то и

хрустел под ногами.

«Довольно-таки странная походка. Человек так шагать не может!» - подумал

Браин и внимательно присмотрелся вдаль, насколько хватало света его

фонаря.

Возможно, кто бы это ни был, он давно преследует Браина, который из-за

громкого хруста собственных шагов не замечал преследователя, а может быть,

и преследователей. Мужчине стало не по себе. Пусть он пока что и не видел

никого, однако шаги приближались. Складывалось неподдельное впечатление,

что этот – некто, совсем не остерегается его – Браина, не чувствует

никакой опасности.

А вот сам Браин ощущал не только тревогу, но и подступающий страх.

- Этого еще не хватало! – взволнованно проговорил он, увидев

крупногабаритного зверя с голодным оскалом, вышедшего из темноты на свет

его фонаря.

Белоснежная шкура медведя свисала с торса животного, словно кожные складки

у прежде толстого человека, который недавно прошел курс липосакции. Пусть

белый медведь и был сильно истощен, тем не менее выглядел он все еще

достаточно внушительно и мог бы запросто переломить человека напополам.

- Но почему именно мне так повезло?! – прошептал Браин и посмотрел на

черное небо, словно обращался с вопросом не к самому себе, а кому-то еще.

И это, кстати говоря, было весьма странно, ведь в Бога в новом мире не

верили, потому что не хотели верить в то, что не может быть научно

подтверждено.

Сменив оскал на заинтересованность, белый медведь, принюхавшись, подергал

своей мордой и в предвкушении прищурил глаза. Браин же, в свою очередь,

отдернул воротник куртки и тоже попытался к себе принюхаться, подумав, что

от него, возможно, чем-то разит, что и привлекло к нему внимание этого

хищника.

Ничего необычного его собственное обоняние не уловило.

«Странно!» - подумал Браин и взглянул на зверя, который продолжал получать

удовольствие от запаха пищи.

И этой пищей был сам Браин.

Он почти сразу это осознал. А произошло это в тот момент, как только

медведь, сорвавшись с места, побежал на него. Бросив веревку от саней на

снег, мужчина рванулся навстречу к «смерти». Нет! Он не собирался оспорить

превосходство физической силы зверя в рукопашной схватке. По меньшей мере

это было бы весьма глупо. Браин бежал не к самому белому мишке, а к своим

саням, на которых лежала высокая куча связанных дров.

Измученное голодом животное пришло в ярость, когда осознало, что человек

не собирается сдаваться без боя. Он будет прятаться, убегать, всячески

сопротивляться, лишь бы, в конечном счете, остаться в живых. Найдя в себе

сил, чтобы встать на задние лапы, медведь выпрямился и стал почти в два

раза выше самого Браина.

«Похоже на то, что передо мной совсем уже взрослая особь! - подумал

мужчина, осматривая животное снизу вверх выпученными глазами. – Если я и

впрямь останусь жив после такой неожиданной встречи, то буду считать себя

на редкость счастливым человеком».

Медведь снова заревел, но на этот раз намного громче, из-за чего у Браина

еще больше усилилось сомнение в своей удаче.

- Нет, ничего у тебя не получится, дикая тварь! – выкрикнул он, чтобы

медведь понял, что человек, который ему попался, не из робкого десятка.

Если бы у Браина никого не было, он вряд ли стал бы так неистово

сопротивляться: мысль о жене и маленькой дочери придавали ему сил, которые

неоткуда черпать одинокому человеку, если, конечно, этого человека не

зовут Говард. Однако такие люди, как Браин, могут быть сильными только в

том случае, если кому-то очень нужны.

Медведь всей своей массой навалился на сани с дровами, за которыми

прятался Браин, и после нескольких попыток, сопровождающихся диким ревом,

перевернул их. Все вязанки посыпались на мужчину, не удержавшегося на

своих ногах и упавшего в снег.

«Ну, вот и все! - трагично, с иронией подумал Браин, лежа на холодном

снегу под кучей напиленной самим же древесины. – Бесполезно претворяться

мертвым…»

Рев животного внезапно прекратился, после чего стало невыносимо тихо –

слишком тихо. Браин мог бы подумать, что животное все же решило оставить

его в покое, но он, к сожалению, был прагматиком, а не фантазером с

богатым воображением. Он знал, что голодное животное никогда, ни при каких

обстоятельствах не упустит даже малейшую возможность убить, ради того,

чтобы насытиться.

Люди тоже недалеко ушли от диких зверей.

Истинные мысли Браина, можно так сказать, материализовались, как только он

услышал приближающиеся тяжелые шаги, не спеша хрустящие по снегу. Белый

медведь, как и предполагал сам Браин, никуда не делся, а лишь на время

притих, наверняка для того, чтобы снова принюхаться и облизнуться, ощущая

в непосредственной близости «кусок свежего мяса».

Пока животное к нему приближалось, загадочно медленно огибая опрокинутые

сани, человек, прежде чем попытаться выбраться из-под завала, огляделся по

сторонам в поисках фонарика. Сперва Браин не увидел свой единственный

источник света. Вокруг было темно. Однако потом, к своему счастью, он

заметил, что примерно в метре от его правой руки снег выглядит

подозрительно светлым, словно бы в него воткнули включенный фонарь.

Так оно и было на самом деле.