12 правил жизни. Противоядие от хаоса

Сдается мне, что так называемое угнетение со стороны патриархата было, на самом деле, несовершенной коллективной попыткой мужчин и женщин, растянутой на тысячелетия, освободить друг друга от лишений, болезни и тяжелой работы. Недавний случай Арунахалама Муруганантама представляет собой здоровый образец такой попытки. Этот человек, индийский «король тампонов», чувствовал себя несчастным, поскольку его жене приходилось использовать во время менструации грязные тряпки. Она сказала ему: либо дорогие гигиенические прокладки, либо молоко для семьи. Следующие четырнадцать лет он провел в безумном, по мнению соседей, состоянии, пытаясь решить проблему. Даже его жена и мать ненадолго оставили его, испугавшись, что он одержим этими прокладками. Когда кончились женщины-волонтеры, согласные тестировать его продукцию, он сам стал носить свиной мочевой пузырь с кровью. Не представляю, как такое поведение могло повысить его популярность или статус. Теперь же его дешевые, сделанные на локальном производстве гигиенические салфетки продаются по всей Индии, и делают их женщины из групп самопомощи. Женщины, которые используют эти салфетки, получили доселе неведомую им свободу. В 2014 году журнал Time

назвал этого человека, окончившего лишь среднюю школу, одним из ста самых влиятельных людей в мире. Не хочу думать, что первичной мотивацией Муруганантама была личная выгода. Он часть патриархата или нет?

В 1847 году Джеймс Янг Симпсон использовал эфир, чтобы помочь женщине с деформированным тазом родить ребенка. Затем он переключился на хлороформ, который действовал еще лучше. Первое дитя, рожденное под воздействием хлороформа, нарекли Анестезией. К 1853 году хлороформ был достаточно уважаем, чтобы к его помощи прибегла сама королева Виктория – она родила таким образом своего седьмого ребенка. Вскоре после этого безболезненные роды стали общедоступными. Некоторые люди предупреждали, как опасно спорить со словами Бога, адресованными женщине в Книге Бытия 3:16: «умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей…» Некоторые выступали и против применения анестезии мужчинами: дескать, молодые, здоровые, смелые мужчины в ней просто не нуждались. Но такое сопротивление было неэффективным. Анестезия распространялась с невероятной скоростью, это происходило гораздо быстрее, чем было бы возможно сегодня. Даже видные церковники поддерживали ее применение.

Первый практичный тампон, Татрах

, появился не раньше 1930-х. Его изобрел доктор Эрл Кливленд Хаас. Он сделал его из спрессованного хлопка и разработал аппликатор из бумажных трубок. Последний помог уменьшить сопротивление этой продукции со стороны тех, кто возражал против того, чтобы женщины себя трогали, а подобные аргументы в ином случае возникли бы. К началу 1940-х тампоны использовали 25 % женщин. Тридцать лет спустя речь шла уже о 70 %. Теперь тампонами пользуются четыре женщины из пяти, а остальные полагаются на прокладки, которые теперь являются гипервпитывающими и удерживаются на месте эффективным клейким слоем – совсем не как уродливые, крепящиеся к поясу гигиенические салфетки 1970-х годов, напоминавшие подгузники.

Угнетали ли женщин Муруганантам, Симпсон и Хаас или освободили их? А как насчет Грегори Гудвина Пинкуса, который изобрел противозачаточную таблетку? Каким образом эти практичные, просвещенные, целеустремленные мужчины были частью ограничивающего патриархата? Почему мы учим молодых людей тому, что наша невероятная культура является результатом угнетения со стороны мужчин? Ослепленные этим огромным допущением, такие разные сферы, как образование, социальная работа, история искусств, гендерные исследования, литература, социология и, все в большей степени, закон, обращаются с мужчинами как с угнетателями, и мужскую активность воспринимают как деструктивную от природы. Они также зачастую прямо пропагандируют радикальное политическое действие – радикальное с точки зрения всех норм обществ, внутри которых эти сферы расположены, – и это радикальное действие они не отличают от образования. Например, Институт женских и гендерных исследований Полин Джуэтт в Карлтонском университете Оттавы всячески поощряет активизм. Департамент гендерных исследований в Королевском университете Кингстона, Онтарио, «обучает феминистским, антирасистским и квир-теориям и методам, которые концентрируются на активизме ради социальных перемен». Это означает поддержку изначальной установки, согласно которой университетское образование должно прежде всего стимулировать политическое участие определенного рода.

Постмодернизм и длинная рука Маркса