12 правил жизни. Противоядие от хаоса

Реакция Панцрама была (и это самое ужасное) абсолютно понятна. Детали его биографии обнаруживают, что он был похож на одного из сильных и логически последовательных героев Толстого. Это был могучий, последовательный, бесстрашный деятель. Смелость Панцраму даровали его убеждения. Как можно было ожидать, что такой человек забудет и простит, учитывая, что с ним случилось?

С людьми случаются поистине ужасные вещи. Неудивительно, что они выходят из себя и мстят. При таких обстоятельствах месть кажется моральной необходимостью. Как отличить ее от требования справедливости? После того как ты пережил ужасающие зверства, не будет ли прощение просто трусостью, отсутствием силы воли?

Подобные вопросы мучают меня. Но люди восстают из кошмарного прошлого, чтобы делать добро, а не зло, хотя такое достижение и может показаться сверхчеловеческим. Я встречал тех, кто с этим справлялся. Я знаю человека, великого художника, который вышел из такой же «школы», как та, что описана Панцрамом. Только этого человека бросили туда, когда он был невинным пятилетним ребенком, сразу после длительного пребывания в больнице, где он одновременно переболел корью, эпидемическим паротитом и ветрянкой. Неспособный говорить на языке этой школы, умышленно изолированный от своей семьи, он подвергался дурному обращению, голоду и другим мучениям и стал злым, сломленным молодым человеком. Впоследствии он наносил себе тяжкий вред наркотиками, алкоголем и другими формами самоуничтожающего поведения. Он питал отвращение ко всему – к Богу, к себе, к слепой судьбе. Но он положил этому конец. Он бросил пить. Он перестал ненавидеть, хоть ненависть все еще возникает в нем вспышками. Он оживил свою родную художественную культуру и повел за собой молодых людей. Он создал пятнадцатиметровый тотемный столб в память о событиях своей жизни и каноэ длиной 12 метров из одного бревна, какие сегодня редко кто (если вообще кто-то) делает. Он объединил свою семью и устроил великий потлач – шестнадцать часов танцев и сотни гостей, – чтобы выразить свое горе и примириться с прошлым. Он решил быть хорошим человеком и делал невероятные вещи, которые требовались, чтобы жить соответственно.

У меня была клиентка, у которой не было хороших родителей. Она потеряла мать в очень юном возрасте. Ее воспитала бабушка – старая карга, жестокая и чрезмерно обеспокоенная своей внешностью. Она дурно обращалась с девочкой, наказывая ее за добродетели – креативность, чувствительность, ум, – не в силах противостоять искушению выместить обиду за неоспоримо тяжелую жизнь на своей же внучке. Отношения моей клиентки с отцом оказались лучше, но он страдал от зависимости и тяжело умирал, пока она о нем заботилась. А еще у нее был сын. Благодаря ее усилиям, ничто из этого на нем не отразилось. Он вырос честным, независимым, трудолюбивым и умным. Вместо того чтобы вышивать своими слезами очередные узоры на несчастном семейном полотне, которое она унаследовала, и передать это злополучное сокровище следующему поколению, моя клиентка осушила слезы. Она отвергла грехи своих предков. Это возможно.

Страдание – физическое, психологическое или умственное вовсе не должно порождать нигилизм – радикальное отрицание ценности, смысла и желания. Такое страдание всегда допускает разнообразные интерпретации.

Эти слова написал Ницше¹¹⁴. Он имел в виду следующее: люди, которые испытали зло, конечно, могут захотеть увековечить его, отплатить тем же самым. Но также, испытывая на себе зло, возможно научиться добру. Мальчик, подвергшийся травле, может подражать своим мучителям. Но пережитое дурное обращение может научить его и тому, что помыкать другими людьми и делать их жизнь несчастной, – неправильно. Некоторые женщины, которых мучила мать, могут научиться на этом ужасном опыте, как важно быть хорошей родительницей. Многие, возможно, даже большинство взрослых, которые оскорбляют детей, сами в детстве подвергались дурному обращению. Однако большинство людей, с которыми плохо обращались в детстве, не обращаются так со своими детьми. Это хорошо известный факт, который можно легко доказать с помощью простых подсчетов: если бы каждый родитель дурно обращался с тремя детьми, каждый из этих детей родил бы по три ребенка и так далее, тогда было бы три обидчика в первом поколении, девять во втором, двадцать семь в третьем, восемьдесят один в четвертом, и так далее по экспоненте. После двадцати поколений более десяти миллиардов человек пережили бы дурное обращение в детстве: больше, чем людей на планете. Но вместо этого от поколения к поколению дурное обращение исчезает. Люди ограничивают его распространение. Это свидетельство подлинного господства добра над злом в человеческом сердце.