12 шагов к состраданию

Затем пробудите свою способность к радости (мудите). Осознайте, сколь замечательны вещи, которые мы часто принимаем как должное: сносное здоровье, семью, друзей, работу, маленькие жизненные радости. И наконец, взгляните на себя с невозмутимостью (упекшей). Вы не уникальны. У вас есть недостатки, но кто без недостатков? У вас также имеются таланты и, подобно всякому другому существу на планете, вы заслуживаете сострадания, радости и дружбы.

Лишь в контексте доброго отношение к себе можно понять важность выхода за рамки «я». Религии часто говорят об умерщвлении «я». Буддисты верят, что «я» – это вообще иллюзия; в буддизме есть учение об анатте (букв. «не-я»). С этим согласятся современные неврологи, которые не находят в сложной деятельности мозга ничего такого, что можно назвать «я» или «душой». Однако анатта – главным образом лейтмотив, призывающий буддистов к действию: мы должны жить так, словно «я» не существует, порывая с поглощенностью собой, причиняющей нам столько боли. Учителя духовной жизни призывают нас выйти за рамки того жадного, испуганного и гневного «я», которое часто стремится уничтожить окружающих ради собственного выживания, благополучия и успеха. Для просветления без этого не обойтись. Призывая к духовной революции на пороге третьего тысячелетия, Далай-лама объяснял, что имеет в виду не какой-то религиозный догмат, а «полную переориентацию, связанную с отказом от обычной озабоченности “я”».[122]

Это не означает, что надо отшатываться от себя с отвращением, всячески себя принижать и вечно думать о собственных недостатках. Ведь тогда мы наоборот фиксируемся на себе, возвращаемся к тому, от чего пытаемся убежать! Согласно религиозным учениям, лучше всего ставит «я» на место сострадание, поскольку требует «денно и нощно» низводить себя с трона и помещать в центр мироздания не себя, а другого. Как отмечает Далай-лама, такая реориентация – «шаг навстречу многочисленным живым существам, с которыми мы взаимосвязаны, и признание их интересов, а не только своих».[123]

По его словам, сострадание невозможно без самообуздания, поскольку «невозможно любить и сострадать, если не ограничивать собственные хищные импульсы и желания».[124] Аналогичную мысль мы находим и у апостола Павла: милосердие несовместимо с раздуванием собственного «я» за счет других людей.

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит…

[125]

Решение отказаться от «ячести» требует мужества. Будда отмечал, что, впервые слыша об анатте, люди часто впадают в панику и думают: «Я буду разрушен и уничтожен. Я перестану существовать».[126] Однако по преданию, когда его ученики узнали это учение, сердца их наполнились радостью.[127]

Начав жить, словно «я» не существует, они стали счастливее, ощутили себя свободными от дукха, обусловленного поглощенностью собой.

Жадный и потребительский эгоизм ведет к несчастью и неудовлетворенности. Однако если взглянуть на себя в более реалистическом свете, оказывается, что зависть и гнев, страх и ненависть, часто проистекающие из эгоизма, имеют мало отношения к нам: это лишь древние эмоции, унаследованные от древнейших предков. «Это не то, что я есть, – говорил Будда, – это не мое “я”». Мало-помалу мы учимся абстрагироваться от этих негативных эмоций и не отождествляться с ними. Мы также узнаем, что обычно смотрим на людей не разумно и объективно, а поверхностно и сквозь призму собственного «я», в результате чего плохо их понимаем. От такого восприятия надо избавляться, поскольку оно запирает нас в узком пространстве нашего мирка (и помимо всего прочего, мешает раскрыть наш потенциал!). Чтобы не было враждебных чувств к окружающим, следует понять: люди, которые нам не нравятся, и сами страдают от подобных чувств. Нападая на нас, они, скорее всего, ощущают сходную тревогу и безысходность: им тоже плохо. Если мы будем упорны, то со временем обнаружим, что люди, предмет нашей зависти и страхов, уже не столь сильно воспринимаются как угроза: ведь «я», которое мы пытаемся защитить или утвердить за их счет, есть лишь ущербная фантазия.

Когда мы сознательно пытаемся отказаться от «ячества» и держать его в узде, мы не разрушаем и не уничтожаем себя. Напротив, нам легче дышится, наши горизонты расширяются, а эгоистические страхи исчезают. Освободясь от саморазрушительных чувств, мы становимся цзюньцзы, зрелыми и полноценными. Раввины обнаружили, что если иудей изучает Тору ради нее самой, а не ради личной наживы, он наполняется возвышающей дух любовью. Талмудический мудрец рабби Меир говорил: