Читаем 12 великих трагедий полностью

12 великих трагедий

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

А ночь совсем не так тепла.Скорей бы маменька пришла!Чего-то все боюсь одна я,И страх и дрожь меня берут:Еще трусихой назовут!

(Начинает петь и раздеваться.)

Жил в Фуле король; до могилыОдной он был верен душой;Ему, умирая, вручилаЛюбимая кубок златой.И стал ему кубок заветныйДороже всего с этих пор;Он пил – и слезой чуть заметнойСредь пира туманился взор.

И роздал король пред кончинойНаследникам все города;Но кубок – лишь кубок единый —Оставил себе навсегда.Морские валы грохоталиПод башней, бушуя у скал;Меж рыцарей, в дедовском зале,Прощаясь, король пировал.Наполнивши влагою пеннойСвой кубок он выпил до днаИ бросил тот кубок священныйТуда, где шумела волна.Он видел, как кубок, волноюПодхвачен, черпнул и пропал;И очи покрылися тьмою —

И пить он и жить перестал.

(Отпирает шкаф, чтобы убрать платье, и видит ларчик.)

Как этот ларчик тут явиться мог?Шкаф, кажется, был заперт на замок.Вот странно! Что за вещи тут – не знаю!Но, впрочем, понимать теперь я начинаю:Не взят ли, может быть, он маменькой в залог?А! ключик здесь, привязанный тесьмою.Что, если я его возьму да и открою?

(Отпирает.)

Что это! Боже мой! Чудеснейший убор!Мне видеть не пришлось такого до сих пор!Его б и дама знатная наделаИ на гулянье в нем отправилась бы смело.

Цепочку бы надеть: какой приму я вид?Чья ж эта роскошь вся? Кому принадлежит?

(Наряжается и смотрит в зеркало.)

Хоть серьги мне иметь хотелось бы ужасно!Наденешь их – и вот совсем уже не то!К чему красивой быть? Совсем, совсем напрасно!Не худо это – я, конечно, в том согласна;Да люди красоту нам ставят ни во чтоИ хвалят только нас из жалости. Вот слава:Все денег ждут,Все к деньгам льнут;Ах, бедные мы, – право!