12 Жизнеописаний

И вот вскоре после того, как он стал перенимать манеру Джорджоне – а ему тогда было не больше восемнадцати лет ⁷, – он написал с одного своего приятеля, дворянина из дома Барбариго, портрет, весьма прославившийся в свое время благодаря правдивости и естественности в передаче тела и такому отчетливому изображению волос, что их можно было сосчитать так же, как и каждую петлю серебряной вышивки на атласном камзоле. Словом, этот портрет считался настолько хорошо и блестяще исполненным, что если бы Тициан не написал своего имени на фоне, его приняли бы за произведение Джорджоне

⁸. Между тем после того как Джорджоне закончил передний фасад немецкого подворья, Тициану благодаря посредству Барбариго были заказаны несколько сцен для той части того же фасада, что над лавкой. После этой вещи он написал большую картину с фигурами в натуральную величину, находящуюся ныне в

зале мессера Андреа Лоредано, живущего около церкви св. Маркуолы. На этой картине изображена Богоматерь по пути в Египет на фоне большой рощи и других видов, прекрасно исполненных, ибо Тициан посвятил на это много месяцев работы и держал для этой цели в своей мастерской несколько немцев, отличных живописцев ландшафтов и листвы. Кроме того, на этой картине он изобразил рощу и в ней много зверей, которых он написал с натуры и которые действительно настолько правдоподобны, что кажутся живыми ¹⁰. Вслед за тем он для дома своего кума мессера Джованни Данна, фламандского дворянина и купца, написал его портрет, где он изображен как живой

¹¹, а также картину «Се человек» со многими фигурами, которую как сам Тициан, так и другие считают очень хорошим произведением ¹²

. Для того же заказчика он написал картину с изображением Мадонны и других фигур в натуральную величину, причем и взрослые и дети писаны с натуры с членов этого же семейства ¹³. В следующем, 1507 году, когда император Максимилиан вел войну с венецианцами, Тициан, по его собственным словам, написал в церкви Сан Марчилиа – но архангела Рафаила, Товия и собаку на фоне далекого пейзажа, где в маленькой роще св. Иоанн Креститель коленопреклоненно обращается с молитвой к небесам, откуда нисходит сияние, его освещающее. Существует мнение, что он эту вещь написал еще прежде, чем начал фасад Немецкого подворья ¹⁴. Что же касается этого фасада, то многие из знати, не зная, что Джорджоне уже больше над ним не работал и что его расписывал Тициан, который как раз снял леса с одной его части, – при встрече с Джорджоне дружески поздравляли его, говоря, что ему гораздо лучше удался фасад над лавками, чем тот, который над Большим каналом. Джорджоне испытал от этого такую обиду, что до тех пор, пока Тициан не закончил всей работы и участие его не стало известным всем, избегал показываться и с этого времени уже больше никогда не пожелал общаться или дружить с Тицианом.