1612. Минин и Пожарский. Преодоление смуты

Власти изменников и казнокрадов философия не нужна, это точно. А нужна ли русским людям философия? Здесь также с определенностью надо ответить: нужна. Философствование – часть нашего национального характера. Не случайно русский человек ищет в своей жизни чего-то, не исчислимого в деньгах и не выраженного в личной выгоде. И поэтому он против всяких прагматических задач ищет тайны и правды жизни, увлекаясь и путаясь в информационной помойке, заполнившей книжные магазины и электронные сети всякого рода «эзотерикой» и псевдонаучными сочинениями невежд, сумасшедших и проходимцев. Русский человек стремится к преодолению чисто бытового понимания жизни, глубина его души достаточна, чтобы там разместились философские проблемы и философские истины. Увы, пока нет русской философии, русская душа будет вмещать всякого рода интеллектуальный мусор, призванный притупить ощущение неволи, духовного ослепления и потребности в философском осмыслении своей жизни.

Философия рождается в жизни духа как созерцание и сострадание, умиротворяющее стихию исторического творчества народа и его интеллектуальных устремлений – «опыт истины». Чтобы быть русской, философия должна иметь предмет русской жизни – национальное бытие русского народа. В настоящее время это бытие подавлено, а потому может существовать только и исключительно как идея национального освобождения. И лишь с возрождением русской жизни философия может стать ее зрелым сопровождением – в форме умного понимания ее целей и задач.

Чтобы вернуть русским философию, нужна русская национальная власть. И это главная задача для всей философствующей среды, для русского народа в целом.

Идеал русской государственности неоспорим и ясен, но насколько те, кто на словах провозглашает этот идеал готов увидеть его наяву, насколько готов защищать его перед настырными, въедливыми, насмешливыми, жестокими, хитрыми оппонентами? Преодолевая «красно-белый» конфликт, в состоянии ли мы вернуться к традиции русской государственности, хотя бы в некоторых принципиальных моментах учредить в России идеал православного Царства, православной Империи?

Трагический урок истории говорит нам о том, что вера утверждается не молебнами, государство – не выборами и соборами. За веру и землю отцов надо, прежде всего, уметь сражаться. А потерпев поражение – уметь «пережидать Орду».

Смутьяны уничтожают нигилистов

Гражданская война почти десять лет как утихла. В подобных обстоятельствах стоило ожидать и смягчения режима и угасание надежд его свалить каким-нибудь заговором или мятежом. При этом внешние силы никак не могли помочь смутьянам, поскольку рубеж 20-х и 30-х годов XX столетия стал периодом, когда неразрешенные экономические и политические противоречия привели к смене всеобщего подъема крахом, депрессией, нестабильностью. Ведущим мировым державам пришлось отложить до времени свои экспансионистские планы и заняться внутренними проблемами.

Соединенные Штаты Америки, ставшие ведущей державой и распространившие на весь мир доктрину Монро как гарантию от революций, в 1929 году были поражены Великой Депрессией. Кризис обрушил производство более чем вдвое, разорил средний класс и часть богатейших американцев, выбросив на улицы 16 млн. безработных. В тот же период амбиции Франции, заносчивость и коррумпированность политиков подорвали ее денежную систему, лишили граждан сбережений, породили политическую нестабильность, доходящую до штурма парламента. Великобритания, напротив, использовала кризисные явления в мире для восстановления своего пошатнувшегося могущества. После стагнации 20-х годов английская экономика оживилась, что заставило Британию вновь повести борьбу за передел рынков – теперь против своих союзников в недавно закончившейся войне. Еще более значимые перспективы мировой кризис открыл для Германии. В 1929–1932 гг. Германия добилась снижения объема, а затем и полной отмены репараций. Под предлогом необходимости выплаты репараций Германии удалось расширить рынки сбыта для своей продукции. Внутриполитический кризис разрешился переходом власти к фашистской партии, поставившей экономику под жесткий государственный контроль и концентрировавшей силы страны для военной экспансии. Уже в 1932 году терпит крах Женевская конференция по разоружению, так как Германия настаивает на исключении отрядов штурмовиков из расчета общей численности армии. На Востоке милитаристский разворот мировой политики проявился ранее всего: бурно развивающаяся Япония нашла себе «забаву» в Китае, набросившись в 1931 году на Южную Маньчжурию, а в следующем году десантировав свои дивизии в Шанхае и провозгласив на территории Маньчжурии государство Маньчжоу-Го.