1795

Светлые волосы взлохмачены, вряд ли мыл голову за последние пару месяцев. Одет не по погоде, под носом – хрустальная вожжа соплей. Видно, что обрадовался поручению – бег помогает согреться.

– За вами послали. Ждут в Топорном переулке.

– Погоди пять минут… впрочем, нет, незачем тебе ждать. Беги назад, скажи, сейчас приду.

Винге зажег свечу. Пришлось несколько раз покачать вправо-влево часы Бьюрлинга, чтобы крошечные бриллиантики на циферблате поймали свет. Начало шестого. Сырое утро, занятое не столько своими весенними обязанностями, сколько воспоминаниями о прошедшей зиме.

Оделся, набросил пальто и спустился в переулок. Темно, еле-еле светит один-единственный фонарь – остальные уже высосали ночной рацион масла и погасли. Город между мостами по-прежнему не принимает его всерьез. Хотя он и научился кое-как разбираться в паутине переулков, то и дело приходится останавливаться на развилке и вспоминать: а дальше как? Направо? Налево? Он уже давно обнаружил: самый лучший ориентир – Мушиный парламент. Если запах есть – значит, ветер южный. Нет запаха – северный. А сегодня, как назло, – холодно, но ни ветерка.

В Топорном переулке его уже ждали констебль и с ним еще двое. Эмиль одного из них видел и раньше, но попытка вызвать в памяти имя окончилась полным провалом. Наверняка растерянность отразилась и на физиономии. Второго видел впервые.

– Юханссон. Мортен Юханссон.

Констебль шагнул вперед. Его подручные, должно быть, такого низкого ранга, что и представляться не должны. Но умеренно уважительные взгляды бросать не забывают. Перешептываются о чем-то. За глаза они называют его Привиденьице. Брата называли Призрак дома Индебету, значит, сам он у них числится рангом ниже. Так, наверное, смотрят на только что заболевшего чумой буржуа.

Он повернулся к их начальнику.

– Посмотрите, господин Винге. – Он показал в сторону.

На мостовой лежит тело. На лицо наброшен плащ.

– Кто-то треснул его так, что череп чуть не пополам. Сигвард и Беньямин поспрашивали – никто ничего не видел и не слышал. Довольно странно… если драка, обычно находятся свидетели. Шум, ругань – как не поглядеть в окно. Первое развлечение. А без свидетелей – пиши пропало. Так бы послал за могильщиком и успокоился. Но поговаривают… вы вроде бы видите то, что другие не видят. – Он улыбнулся, то ли уважительно, то ли насмешливо.

– Кто его нашел?

– Парень из ночной стражи. Уже домой собирался, последний обход. Примерно с час назад. Говорит, чуть не споткнулся.

– Он так и лежал, когда вы пришли?

– Ну да. Сдвинули малость с дороги. На сажень, не больше.

Просить не пришлось – полицейские без всяких просьб отошли в сторону и начали раскуривать трубки, с интересом поглядывая за его действиями.

Винге обратил внимание, что один из помощников констебля дрожит от холода: рубаха на голое тело. Он махнул ему рукой – иди грейся, ты здесь больше не нужен. Откинул плащ. Покойник лежит на спине. На вид лет пятидесяти. Пустой, мертвый взгляд. Почти лысый. На голове рана с запекшейся кровью, довольно небольшая – кровоизлияние в основном подкожное. Рана небольшая, а черно-синяя гематома почти во все темя.

Винге обшарил карманы. Кисет плохо завязан – в кармане полно табачной крошки. Карманные часы – покривившиеся стрелки под разбитым стеклом. Кошелек на поясе брюк. Потряс слегка – зазвенели монеты.

Это не ограбление

, прошептал Сесил. И вряд ли драка, если учесть возраст убитого и его одежду.

Эмиль резко обернулся – никого. Констебль подался было к нему, но он покачал головой – нет, ничего. Показалось.

Да, одежда вполне приличная, у него наверняка было на что ее купить. И ночевал не под забором. Что еще? Что еще, Сесил?

В драке обречен: вряд ли смог бы себя защитить.

Эмиль посмотрел на покрытую грязью мостовую.

– А дождь шел, когда вы его нашли?

– Еще какой! Будто сам Господь горшок опрокинул.

Посмотри повнимательней, прошептал Сесил.

Эмиль отошел на пару шагов и соскреб верхний слой глины. Полицейские что-то зашептали друг другу. Одобрение или насмешка? Скорее, одобрение. Он их не разочаровал. Даже тот, в рубахе, никуда не ушел, а смотрел во все глаза. Ни с того ни с сего обхватил себя руками и начал насвистывать простенькую мелодию – Эмиль слышал ее не раз от собутыльников. Забавный пересказ библейского сюжета о Ное, сочиненный давным-давно и неизвестно кем.

Чуть повыше по склону – подъезд с крыльцом в несколько каменных ступенек.

Посмотри там. Посмотри на земле, на стене, на ступеньках. Думаю, он сидел там.

Сесил прав. Не так-то легко увидеть. На мореной древесине – маленькие черные пятна. Приложил палец – остался красный след, будто раздавил божью коровку. На верхних ступеньках лестницы под козырьком, там, куда не заливал дождь, – такие же следы.

Налево, налево… глянь налево.

На булыжнике рядом с крыльцом – маленькие белые черепки.