19-я жена

Я взял Электру на поводок, и мы пошли за Элтоном к полицейской машине. Мигалки по-прежнему вращались, и Электра натягивала поводок. Ей все это не нравилось, и не хотелось ей лезть в полицейскую машину. Шоссе пустовало, было одиннадцать часов утра, и я мог бы поспорить на десятку, что на асфальте уже не меньше ста десяти по Фаренгейту. Бедная девочка, ей, видно, страшно жгло лапы.

Мы с Электрой ехали в заднем отсеке машины, следя за дорогой сквозь решетку. Я впервые путешествовал в полицейской машине сзади, и — знаете что? — это таки хреново. Есть в этом что-то такое, когда смотришь на мир сквозь стальную решетку. Даже если ты ничего не сделал, все равно чувствуешь себя виноватым. Зазвучал какой-то голос в полицейском радио, и Элтон сказал в микрофон что-то вроде «домой».

— Я что, под арестом? — спросил я.

Офицер Элтон рассмеялся:

— Ты не под арестом.

— Я понял — дурацкая ошибка. Я псих. Просто дело в том, что я сижу сзади в патрульной машине и говорю с тобой из этой гребаной клетки.

Он больше ничего не сказал, пока мы не въехали на парковку у полицейского участка.

— Следуй за мной.

— А Электра?

— Бери ее тоже.

Я повел ее почти бок о бок с собой, а Элтон вел меня бок о бок с собой. Его рука держала меня за локоть, но это было очень странное соприкосновение. Оно не выглядело так, будто меня задерживают, но не выглядело и так, будто я свободен.

— А ты не хочешь рассказать мне, что все-таки происходит? — спросил я.

— Через минуту.

В участке мы прошли мимо конторки, за которой сидел коп, ужасно похожий на Элтона, только покраснее лицом.

— Я иду в третью, — сказал ему Элтон.

— А что у тебя?

— ПОИ.[89]

— Доложу капитану.

Офицер Элтон отрицательно покачал головой:

— Пока не надо. Дай мне сначала выяснить, что он такое.

— Хочешь, чтоб я забрал собаку?

Офицер Элтон покачал головой:

— Пусть побудет с нами. — Он провел меня по коридору в небольшую комнату со столом и двумя пластмассовыми стульями. — Садись.

— Я понял, — проговорил я. — Камера для допросов номер три.

— Это не допрос.

— А это что? Двустороннее зеркало?

— Да.

— А кто на той стороне? Весь полицейский корпус?

— Нет.

— А может, сам Пророк?

Элтон подтянул второй стул так, чтобы он оказался рядом с первым, и сел. Положил шляпу на стол. У него на лбу от нее осталась глубокая красная полоса.

— Прекрасно. Не хочешь — не садись. Только я думал, так тебе будет поудобней. Джордан, да не смотри ты на зеркало. На той стороне никого нет.

— Я не так уж готов тебе поверить.

— А может, стоит все-таки?

— Почему ты прежде всего не скажешь мне, из-за чего этот сыр-бор?

— Я знаю: ты приходил повидаться с моей женой.

Я как-то видел фильм, где одного парня обвинили в том, что он убил свою девушку. Когда его забрали, он все время повторял себе: «Ничего не говори». Он так упорно думал об этом, что эти слова возникли на стекле двустороннего зеркала, и в течение всего допроса он на них смотрел. В результате копы ничего не добились и вынуждены были его отпустить. А дело-то было в том, что парень и правда убил свою девушку — задушил ее же свитером, так это все и кончилось: парня выпустили в открытый мир.

— Джордан?

— Да?

— Куини сказала мне, ты хотел узнать, почему расследование еще не закрыто.

— Ты галочку поставил в клетке «Нет».

— Могу я поговорить с тобой не как страж порядка, а просто как… — он подыскивал слово, — как друг? Пророк, он ведь сам просил меня поговорить с тобой.

— Со мной?

— Он считает — ты прав.

— Прав? В чем?

— Он думает, твоего отца убил кто-то другой.

Тут либо дела пошли и правда хорошо, либо я вообще ни фига понять не мог.

— С чего это он вдруг так думает?

— А с того, что ему это тоже кажется бессмысленным. Твоя мама… Она никогда не любила никакой шумихи, никаких скандалов. Зачем ей было теперь устраивать такое? Пророку известно, что ты тут что-то вынюхивал. Оказывается, у него возникли те же вопросы, что и у тебя.

— Так зачем ты меня сюда-то привез?

— Похоже, тебе неплохо бы чего-нибудь попить. Сейчас вернусь.

Он вышел, а я взглянул на себя в зеркало. И увидел свои глаза — не волосы, или нос, или собственные тощие плечи. Только глаза: они словно плыли по дымчатому стеклу.

Элтон вернулся с двумя бумажными стаканчиками яблочного сока. Поставил стаканчики на стол. Я взял свой. Стаканчик был маленький, какие используют в автоматах, охлаждающих воду для питья, а сок — золотисто-розовый, прозрачный. Элтон жадно проглотил свой и отер губы тыльной стороной ладони.

— Господи, ох и люблю же я яблочный сок! — Потом: — А ты свой не пьешь?