19-я жена

— Ну хорошо. Я об этом подумаю.

— Нет, ты об этом не подумаешь. Ты дашь мне чек сейчас, чтобы я могла сделать заказ.

— Мадам, вы не являетесь казначеем нашего семейства.

— Сэр, я являюсь вашей женой, и вы должны обеспечивать мои самые необходимые нужды.

Бригам открыл бухгалтерскую книгу и нацарапал чек, всячески демонстрируя свое раздражение.

— А я-то всегда полагал, что ты лучше всех сможешь понять, что значит быть моей женой.

Я покидала Дом-Улей в последний раз. На крыльце один из помощников Бригама объявил ожидавшим в очереди паломникам:

— Президент сегодня не будет больше принимать посетителей.

По меньшей мере около сотни паломников ждали приема на веранде и на ступенях и дальше — на улице. Поднялись крики о том, что они прождали уже много часов и что им необходим совет Пророка.

— Отправляйтесь по домам, — сказал помощник. — Приходите завтра, а сейчас отправляйтесь домой.

Он ушел в Улей и захлопнул за собой дверь.

Даже после того, как разошлись паломники, я все еще оставалась у дома моего мужа. Парочка дочерей Бригама — две из Большой Десятки, в модных, похожих на грибы шляпах, прошли мимо меня, возвращаясь в Львиный Дом. Я несколько раз обедала вместе с этими девицами, сидела рядом с ними в гостиной воскресными вечерами. Но теперь они меня не узнавали.

Спустились сумерки, а я все еще стояла у калитки Бригама. Не знаю, зачем я так задержалась там, только я испытывала непреодолимое желание в последний раз взглянуть на его семейство. Когда сумерки сгустились, одна из жен Бригама — не знаю, кто именно, — прошла по всему Дому-Улью, зажигая лампы: золотистый свет заполнял одно окно за другим. Я увидела, как Бригам прошел из кабинета в гостиную, выше этажом, где его ждала Амелия с двумя из его сыновей. Широкое окно гостиной позволило мне увидеть часть их семейного вечера. Амелия стояла, прислонясь к роялю, в серебристом платье; на шее у нее сверкали бриллианты. Бригам поцеловал ее в шею и двинулся к окну, словно хотел изучить вечернее небо. Некоторое время он неподвижно стоял за стеклом. Глаза его, с мешками и в припухших веках, казались усталыми. Борода была седая и какая-то потертая. Мне подумалось, что он похож на старого человека, обеспокоенного своей судьбой. Он пристально вглядывался в вечернюю мглу, звездное сияние лампы озаряло его сзади, но он смотрел не на меня — он вглядывался в свое будущее, так мне тогда верилось. В какой-то момент он поморщился, словно на мгновение боль или что-то еще пронизало его тучное тело, он вздрогнул — почти незаметно. Это была крохотная судорога, никто в гостиной ее не заметил. Она прошла, и Бригам вернулся к своей семье. Несмотря на то что у меня нет иных свидетельств, кроме этого, я уверена, что в тот вечер наблюдала, как мой муж заглянул в свое сердце и был потрясен сожалением о том, что он там обнаружил.

Вскоре после моей победы в битве за плиту меня уложила в постель болезнь, подобная той, какая приключилась со мной многие годы тому назад. Мои постояльцы уговаривали меня посоветоваться с доктором. Я отказалась. Я понимала, что они объясняют этот отказ моей верой. Правда же заключалась в том, что я не могла заплатить доктору за визит. Две недели я была не в состоянии обслуживать их и боялась, что они потребуют возместить им часть арендной платы. Вместо этого они стали моими сиделками и близкими друзьями. Они ухаживали за мной, не только миссис Хейган, но и ее муж, и майор тоже. Они приняли на себя заботы о доме, готовили еду, убирали, мыли и чистили прелестное витражное окно, присматривали за Джеймсом и Лоренцо.

Однажды, когда я уже выздоравливала, мои постояльцы и преподобный мистер Страттон с женой пришли ко мне в комнату.

— Миссис Янг, можно нам поговорить с вами откровенно?

Я была уверена, что они явились выразить недовольство тем, что вынуждены платить по три доллара в неделю за обслуживание меня.

— Я знаю, что вы хотите мне сказать.

— Это не наше дело, — начала миссис Хейган, — но ведь невозможно не заметить, что ваш муж вас бросил.

— Если бы вы сочли это возможным, — продолжил Судья Хейган, — вы могли бы подумать о том, чтобы подать на него в суд.

— В суд? Зачем?

— Вы могли бы подать иск о разводе, — посоветовал Судья.

Я помолчала в замешательстве. Потом сказала:

— Вы не представляете себе, что это значит.

— Думаю, что представляю, — ответил Судья. — Позвольте мне быть в этом вашим руководителем. Вы имеете законные права. Любой суд увидит, что ваш муж вас покинул и что вы по праву должны обрести свободу.

— Ваше дело станет прецедентом для всех жен из полигамных семей по всей стране, — сказала миссис Хейган.

Я не знала, как воспринять то, что они говорили. Мои новые друзья подчеркивали важность моих законных прав, а меня по-прежнему волновала моя духовная судьба.

— Всю свою жизнь, — ответила им я, — каждый из тех, кого я когда-либо знала, — буквально каждый утверждал, что таков путь к Спасению. Как могу я забыть обо всем этом? — Я повернулась к преподобному Страттону, ожидая от него совета.