Читаем 19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов полностью

А закончилось все, когда в небесах возник некий «превеликий круг» – то ли гало, то ли еще что-то. Есть предположение, что это было связано с князем-чародеем Всеславом Волхвом, во времена правления которого все и произошло. Если в истории и был свой Король Ночи, то это русский Всеслав Полоцкий. Его называли Всеслав Волхв, Всеслав Вещий, Всеслав Чародей. Его необычные способности и судьба, по свидетельству «Повести временных лет», связаны с тайной его рождения. Якобы мать родила Всеслава «от волъхвования», то есть колдовства. Князь то ли родился в рубашке, плаценте, кусочек которой носил на себе до смерти, то ли у него было родимое пятно на голове, которое волхвы велели ему закрывать всю жизнь. Надо сказать, что колдовские способности у вещего князя, похоже, действительно были, так как правил он в Полоцке действительно невероятно, а по тем временам так и вовсе фантастически долго – аж 57 лет! Он был одним из самых воинственных и деятельных русских князей XI века и, безусловно, самым загадочным.

О Всеславе Волхве рассказывает «Слово о полку Игореве» и фольклор, в котором он – могучий богатырь и великий колдун-оборотень. Всеслав-князь «ночью волком рыскал… великому Хорсу (солнцу) путь перебегал», – так его описывает «Слово о полку Игореве». В былинах князь-оборотень зовется «Вольх Всеславьевич», и он настоящий народный любимец: может обращаться в волка и сокола и понимает язык зверей и птиц. Рожден от связи змея и некой княжны, совершал всяческие подвиги и даже завоевал… Индию.

В истории Древней Руси есть и событие, которое могло послужить прототипом Красной свадьбы. В чем-чем, а вот в коварстве древнерусские князья могли потягаться с Ланнистерами! Кровавые междоусобицы, убийства ради захвата власти были нормой, но даже среди них это событие выделяется особым драматизмом. Хотя русская «кровавая свадьба» и не свадьба вовсе, а пир! Ужасная братоубийственная резня в Исадах в 1217 году вошла во все летописи и всколыхнула всю Русь.

Один из самых коварных – «окаянных» – русских князей Глеб Владимирович был сыном четвертого по старшинству брата в роду и навряд ли смог бы претендовать на рязанский княжеский престол. Чтобы расчистить себе дорогу, для начала он оговорил старших претендентов, двоюродных братьев, перед великим князем Владимирским Всеволодом Большое Гнездо. Кстати, оболганные рязанские князья были настоящими героями, которых упоминает «Слово о полку Игореве». В войске того же Всеволода они использовались в качестве особой ударной силы – «Слово» их называет «шереширами». Так назывались стрелы или метательные снаряды огромных самострелов: согласитесь, это о многом говорит. Так вот, эти-то защитники земли Русской и их дети и оказались на долгие годы во владимирской тюрьме. Оклеветавший братьев Глеб получил покровительство Всеволода Большое Гнездо и долгожданный рязанский стол. Старших князей выпустили из тюрьмы лишь спустя пять лет. И теперь Глебу надо было как-то решать эту проблему. Вместе с братом Константином и «проклятыми думцами-боярами» он разработал коварный план, чтобы заманить князей в ловушку и собрать в одном месте. Беспощадный князь пригласил их на пир в свою резиденцию в Исадах неподалеку от Рязани, предложив покончить с разногласиями. Он обещал братьям-князьям заключить мирный договор, определить порядок наследования и закрепить неприкосновенность уделов. Те с радостью прибыли в Исады, то есть «высады», «пристань». Там под тремя вязами были поставлены большие шатры для гостей. Князья-братья, среди которых были и те самые героические шереширы, ничего не подозревали о коварном плане и пировали вместе со своими будущими убийцами в шатре хозяина. Между тем в соседнем «постельном» шатре уже ждали половцы, нанятые для расправы. В разгар веселья, когда гости уже захмелели, как пишет летописец, «Глеб же проклятый с братом своим повелеша прийти убийцам тем». Не дожидаясь, окаянный князь и сам выхватил меч и начал убивать неповинных гостей, среди которых был и его родной младший брат. Как говорит летописец, вместе с князьями были убиты и все их дружинники и бояре. Впрочем, судьба посмеялась над убийцей. Один из его двоюродных братьев, Ингварь Игоревич, на кровавый пир опоздал: как пишет летописец, «не пришло еще его время и спас его Бог от лютой смерти». Именно он и стал рязанским князем. Конец братоубийц Глеба и Константина был страшный. Сначала они убежали в степь и несколько раз возвращались на Рязань с ордами половцев, пытаясь вернуть себе власть. После того, как их окончательно разбили Ингварь Игоревич и его брат Юрий, Глеб сошел с ума и пропал без вести в половецкой степи. Ингварь умер спустя три года после исадской резни (в 1220-м), а его младший брат Юрий погиб, обороняя Рязань от монголо-татар Батыя в 1237 году.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография
Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография

Изучение социокультурной истории перевода и переводческих практик открывает новые перспективы в исследовании интеллектуальных сфер прошлого. Как человек в разные эпохи осмыслял общество? Каким образом культуры взаимодействовали в процессе обмена идеями? Как формировались новые системы понятий и представлений, определявшие развитие русской культуры в Новое время? Цель настоящего издания — исследовать трансфер, адаптацию и рецепцию основных европейских политических идей в России XVIII века сквозь призму переводов общественно-политических текстов. Авторы рассматривают перевод как «лабораторию», где понятия обретали свое специфическое значение в конкретных социальных и исторических контекстах.Книга делится на три тематических блока, в которых изучаются перенос/перевод отдельных политических понятий («деспотизм», «государство», «общество», «народ», «нация» и др.); речевые практики осмысления политики («медицинский дискурс», «монархический язык»); принципы перевода отдельных основополагающих текстов и роль переводчиков в создании новой социально-политической терминологии.

Ингрид Ширле , Мария Александровна Петрова , Олег Владимирович Русаковский , Рива Арсеновна Евстифеева , Татьяна Владимировна Артемьева

Литературоведение