1905 год. Прелюдия катастрофы

«Строили дорогу по концессии. Принадлежала она акционерам и была сдана в эксплуатацию раньше запланированных сроков, поскольку правлению это было выгодно. Еще в конце 1870–х годов вокруг нее было столько злоупотреблений, что ее инспектировало несколько правительственных комиссий. Они порекомендовали правительству выкупить дорогу в казну. Предполагалось, что акционеры будут шестьдесят лет получать плату, соответствующую средней годичной прибыли дороги за самые доходные пять лет из последних семи перед выкупом. Понятно, что правление стремилось всячески завысить доходность и делало это, разумеется, за счет урезания расходов на эксплуатацию и ремонт. В 1885 году на дорогу был прислан правительственный инспектор. Поначалу он попытался бороться со злоупотреблениями, временами его отношения с правлением дороги обострялись настолько, что на заседания он ходил с револьвером. Но министерство путей сообщения его почти не под держивало, и Кронеберг сдался».

Вывод Кони был однозначен: причина катастрофы — «преступное неисполнение всеми своего долга». Он потребовал привлечь к суду не только «стрелочников» (точнее, машинистов), но и высокопоставленных чиновников, и владельцев дороги.

Высшее общество было в шоке. Как-то не привыкли представители элиты отвечать за свои действия. (Описанная выше история с Маковым произошла позже.) Тоже знакомая ситуация? Однако тут был случай исключительный, так что император согласился и потребовал осудить виновных. Но оказалось, что в российском законодательстве не разработана процедура привлечения министров к суду. Дело было передано в Государственный совет, который попросту наплевал на волю Александра, спустив все на тормозах. Посьет, правда, вылетел с министерского поста, но вскоре оказался на тихой и хлебной должности — в Государственном совете. И Александр III ничего не сделал! Это, кстати, к вопросу о власти монарха. Против касты высшей бюрократии не мог идти даже император, а что из себя представляла эта каста — мы уже видели. Это стоит помнить, когда далее пойдет речь о попытках энтузиастов что-то изменить или исправить.

И еще одна характерная черта. Посьета и других виновников катастрофы в свете жалели! Как же — пострадали, бедные. А Кони получил стойкую репутацию «красного». Ничего себе — получить репутацию «революционера» за то, что пытался привлечь к ответу людей, чуть было не угробивших царскую семью. Как видим, представителям элиты было решительно на всё наплевать, кроме собственного благополучия.

А вот в сталинские времена за такое исполнение своих обязанностей товарищей обвиняли во «вредительстве» и отправляли осваивать Колыму. Скажете — Сталин был не прав? Так дальше всё и продолжалось. А уж когда на трон взошел Николай II, началось вообще черт те что.

И ведь беда была не только в том, что воровали и ничего не понимали в порученном деле. Об этом все знали, на той же железной дороге работало множество инженеров, которые видели, что к чему. А в то время и по Европе, и по России бродили разные революционные призраки. Что ж удивительного, что у многих зарождалась мысль: не пора ли всю власть менять? До основанья, а затем.

Стоит еще добавить вот что. Примерно в те же самые времена то же самое происходило во Французской империи (именно так называлась страна в период правления императора Наполеона III).[6] Тоже воровали и предавали все, кому не лень. Кончилось это дело в 1870 году позорнейшим разгромом во франко — прусской войне и первой в мире социалистической революцией — Парижской коммуной.

Глава 2. «Перемен требуют наши сердца»

Тогда уйди — уйди в побег, А хочешь — ломи ту дверь.

Не можешь? Что теперь?

Давай, реви как зверь.

А. Дворин

Теперь подойдем к эпохе с другой стороны. Со стороны тех, кто желал радикальных перемен. Движение недовольных зародилось задолго до 1861 года. Однако именно после реформ оно приобрело размах, а впоследствии его участники перешли от разговоров к практической деятельности.