1917. Разгадка «русской» революции

Это не голословное утверждение. Первая мировая война началась в 1914-м по точно такому же сценарию, какой был подготовлен двумя годами ранее. Конфликт на Балканах, Россия поддерживает Сербию, Австрия получает поддержку Германии, и пошло и поехало. И тут какой-то мужик путает все карты: война не случается, нет революций, нет Гражданской войны, а есть Российская империя, словно скала, по-прежнему возвышающаяся среди европейского континента.

Тут скептик-читатель поморщится и задаст абсолютно резонный вопрос: отчего же экстрасенс Распутин не отговорил Николая II от вступления в войну в 1914-м, если он так ловко сделал это двумя годами ранее? Вот тут и начинается самое интересное. Невероятное, удивительное, необъяснимое. Чудеса, да и только. Вот с этого момента нашей истории и перекинулся прямой мостик к Февральской и Октябрьской революции. Только он еще маленький и пока никому не заметный…

«В июне, незадолго до покушения Гусевой, Распутин часто повторял государю, что он должен остерегаться Франции и сблизиться с Германией», — написал в мемуарах французский посол в России Морис Палеолог.[229]

Уважаемый парижский дипломат забыл указать одну немаловажную деталь: «июнь» — это июнь 1914 года. До начала Первой мировой войны всего месяц, по старому стилю она начнется 19 июля, по новому — 1 августа. Распутин как раз и предостерегает Николая II от ошибки, которая приведет к уничтожению Российской империи. Французский дипломат потому и запомнил и записал слова старца в свой дневник, что в десятку попал Распутин в своих советах, в самую точку. И действительно, почему же Николай II на этот раз его не послушал?

Потому, что в момент принятия этого рокового решения Распутин находился при смерти!

Если историки об этом пишут, то используют самый мелкий шрифт. Стараются не заметить и никак не объяснить. Ведь практически одновременно с убийством австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда, которое послужило поводом для развязывания мирового конфликта, происходит… покушение на Распутина.

15 (28) июня в Сараево убит австрийский наследник, через две недели 30 июня (13.07) 1914 года в родном сибирском селе чуть не лишился жизни Распутин.

Сызранская мещанка Хиония Гусева с провалившимся от сифилиса носом втыкает в живот Распутина кинжал. Сложно представить себе, что она действовала синхронно с убийцами эрцгерцога Франца Фердинанда. Однако не будем спешить с выводами. Мы уже знаем, что после смерти Распутина Российская империя просуществует всего чуть более двух месяцев. Это не мистическое совпадение, а начало блестящей операции британской разведки по уничтожению Российской империи. Подождите, еще появится в деле об убийстве Распутина четкий и доказуемый «английский» след. Много интересного откроется нам, когда мы попробуем проследить, что же стало со всеми «героями» убийства Распутина дальше, при новой, «демократической» власти Временного правительства и «кровавой диктатуре» большевиков. Но об этом мы поговорим позже.

Вернемся к двум покушениям. Убийство Франца Фердинанда — это повод к войне, это бикфордов шнур мирового конфликта. Но бомба, заложенная под европейский мир, не сможет взорваться, если русский царь займет неуступчивую позицию. Смягчить ее, как это уже было два года назад, может своими советами Распутин. Сам Григорий Ефимович неоднократно заявлял позже: «Кабы тогда меня эта стерва не пырнула, не было бы никакой войны, не допустил бы».[230]

Разница в две недели между двумя покушениями тоже не случайна. Политическая ситуация в мире накаляется не сразу, от момента убийства Франца Фердинанда до начала Первой мировой войны пройдет месяц и три дня. Причем первые две недели будут относительно спокойными и страшной развязки не предвещающими. Потом Европа очень быстро скатится к войне. В этот решающий момент Распутин должен быть мертвым, чтобы не мог удержать Николая II от гибельного шага. Вышла осечка, Распутина не убили, но он все же находится при смерти, без сознания. Только перед самым началом будущего мирового конфликта он окончательно пришел в себя. Влияние Распутина, его авторитет так велики, что царь не может не спросить его совета. Учитель царевича Алексея француз Пьер Жильяр подтверждает факт обращения царя к Распутину за советом по поводу объявления войны. Едва придя в себя, старец шлет телеграммы, «умоляя государя не затевать войну, потому что с войной будет конец России и им самим [царствующим особам] и положат до последнего человека».[231]