1917. Разложение армии

Балуев. – Очень жаль, что ваши войска участвуют в политике; мы присягали Временному Правительству и не наше дело рассуждать, состоит ли петроградским губернатором Кишкин или кто другой, а должны принять все меры, во-первых, к тому, чтобы сохранить свой фронт, чтобы не прибавить разрухи в России и прорыва его немцами, а во-вторых, я считаю большим несчастием для России, если власть будет захвачена такими безответственными партиями, как большевики, так как тогда будет анархия и гибель России неизбежна, что же касается до объединения фронтов, то это объединение должно быть сосредоточено в ставке, где по закону в случае отсутствия Главковерха все распоряжения должен делать наштаверх, так что я не понимаю, о каком объединении вы говорите наших фронтов. То, что вы сообщили о Петрограде, мне известно.

Черемисов.

 – Все, что я вам сообщил, не слухи, а достоверные факты, Временного Правительства не существует, министр-председатель Керенский от власти устранился, власть и в Петрограде находится всецело в руках Революционного Совета, назначение Кишкина генерал-губернатором вызвало немедленное занятие штаба округа войсками, Донские полки не исполнили отданного им приказания выступить на защиту Временного Правительства и остались в Петрограде в своих казармах, броневики перешли на сторону войск Революционного Комитета. По некоторым имеющимся у меня данным, указаний, соответствующих обстановке, ни я, ни вы не можем получить из Ставки, так как, судя по ее последним телеграммам, она не ориентирована в положении дел; сейчас я буду говорить с Духониным и ориентирую его в положении дел. Фронт, конечно, должен быть удержан против неприятеля, потому то я и говорю о необходимости объединить действия хотя бы двух фронтов.

Балуев.  – Я употребляю все силы к тому, чтобы армии, несмотря ни на какую разруху в России, знали бы только одно – это удержать немцев в случае их наступления, несмотря на то, есть ли и какое Временное Правительство; затем, то, что Петроград в руках большевиков и Временное Правительство арестовано, еще не значит, что все потеряно, так как кроме Петрограда имеется обширная Россия и еще вопрос, как она посмотрит на все это; во всяком случае я, как солдат, в настоящее время признаю для нас только одну политику – спасение России от немцев, и в этом буду с вами солидарен.

Черемисов.

 – К сожалению, вопрос не ограничивается оперативной стороной, как бы мы сами этого ни желали, и вы вскоре убедитесь в этом, так как комиссар Северного фронта, несомненно, будет говорить с вашим комиссаром, а наши комитеты с вашими комитетами. Я считаю при настоящем положении дел, которое мне достоверно известно, мы не имеем права уклоняться от политики и не считаться с политическим настроением массы; мы обязаны с этим настроением считаться, дабы фронт не оказался открытым для противника. Сейчас я буду говорить с Духониным, а затем, если вам угодно, сообщу вам дополнительные данные или попрошу Духонина сделать это. Извиняюсь за беспокойство, пока имею честь кланяться [104].

Балуев.

 – Напротив, я очень рад, что вы меня вызвали к аппарату, но все-таки скажу на это, что я буду ждать указаний от Ставки. Мне решительно все равно, кто будет стоять во Временном Правительстве, лишь бы оно было, и лишь бы оно уничтожило разруху, царствующую в России.

Я сам хотел говорить с Духониным, но сейчас получил от него по аппарату, что он говорит с Петроградом и просит обождать. Имею честь кланяться, Балуев. До свидания. Черемисов.

(В.-уч. Арх.; дело № 816; л. 130–133.)

№ 232. Телеграмма-резолюция собрания полкового и ротного комитетов и офицерского состава 1-го ударного полка от 27 октября 1917 года

Министру-председателю и верх. главнокомандующему