1917: Вперед, Империя! [без иллюстраций]

— Ваше Королевское Высочество!

Та приветливо улыбнулась, старательно выговаривая русские слова:

— Князь! Я рада вас видеть! Я хотела благодарить. За господина Жилина. Он — герой!

Волконский склонил голову, ответив по-русски:

— Мы все ваши верные слуги, Ваше Королевское Высочество.

— Благодарю.

Понимая, что уровень знания языка у принцессы, все еще недостаточен, князь заговорил по-французски:

— Будет ли мне дозволено спросить о вашем самочувствии? Новость о покушении потрясла не только всю Италию, но и вашего покорного слугу. Но особенно беспокоился мой Государь Михаил Второй, который передавал Вашему Королевскому Высочеству свои наилучшие пожелания и самые искренние заверения.

Иоланда подарила князю обворожительную улыбку, так же переходя на французский.

— Передайте Его Императорскому Величеству мою признательность. К счастью, благодаря героизму господина Жилина, я почти не пострадала. Уверена, что Император Всероссийский должен быть счастлив, имея таких подданных, как вы, князь, как господин Жилин, и как верные и доблестные солдаты полка моего имени, которые сейчас героически сражаются на улицах Парижа.

— Не сомневайтесь в этом, Ваше Королевское Высочество! Но, Вашему Высочеству необходим отдых после всех треволнений. И мой Император не простит мне, если буду утомлять вас еще больше. Позволю себе лишь передать Вашему Высочеству личное послание от моего Императора. Ответ я готов передать в любое время дня и ночи. За сим, разрешите откланяться.

— Благодарю вас, князь. Ступайте.

Принцесса задумчиво проводила взглядом уходящего князя, а затем посмотрела на конверт. Обычный конверт. Таких она от Михаила получила уже множество и все они хранятся в отдельной шкатулке, рядом с той прекрасной диадемой, которая так похожа на корону.

Вздохнув, девушка вскрыла конверт и развернула письмо.

«Дорогая Иоланда!

Смею надеяться Ваше Высочество простит Вашего смиренного слугу за дерзновенную фамильярность, но сложившиеся обстоятельства выступят оправданием мне.

Известие о покушении на Вас заставляют меня ускорить ход событий и сделать то, о чем давно говорят во всем мире и что я сам рвался сделать все это время, но лишь известная в таких делах осмотрительность, забота о Вашем добром имени, светских приличиях, и проклятый монарший этикет, заставляли меня сдерживать свои порывы.

Однако, риск потерять Вас перевешивает все иные соображения и я, преклонив колено, прошу Вашей руки.

Моя рука и сердце навечно принадлежит Вам, дорогая Иоланда.

Если Вы согласны стать моей женой и русской Императрицей, то я буду официально просить Вашей руки у Вашего венценосного отца. Верю, что Виктор Эммануил III благословит наш брак и мы немедленно объявим о помолвке.

Жду Вашего решения и молюсь за Ваше скорейшее выздоровление.

Вечно Ваш,

Михаил.

P.S. Мой сын Георгий граф Брасов благословил наш брак и ждет скорой встречи».

Глава 7. Похищение Европы

За день до того

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 9 (22) июля 1917 года.

Хмурое вечернее небо за окном было под стать моему настроению. Я стоял, глядя сквозь стекло на сгибающиеся под напором ветра деревья, на летящую листву и прочий лесной мусор, на рябь, волнующуюся на поверхности пруда перед домом.

Ледяной холод поселился в моей душе.

Что сегодня со мной случилось? Отчего мне крышу сорвало? Оттого, что влюбился? Нет. Оттого, что я просто запаниковал. Сначала все понял где-то там, на подсознании, а потом, уже ближе к вечеру, осознал со всей холодной ясностью. Моя утренняя любовная лихорадка и метания первой половины дня — лишь внешнее проявление паники, позже осознанной и подавленной.

Всю вторую половину дня разбирал отчеты всех моих спецслужб, доклады МИДа, депеши князя Волконского, переписку с монархами Европы и президентом США. Я пытался охватить картину в целом и читать между строк, ловя второй и третий слой смысла в происходящем.