1937. Большая чистка. НКВД против ЧК

Можно утверждать, что в 20-е годы польские спецслужбы осуществляли активную разведывательную деятельность против СССР. Это опровергает мнение ряда историков, заявляющих, что польские разведывательные службы не вели серьезной агентурной работы, фактически отказались от агентурного проникновения в государственные и общественные организации, тем самым обусловив низкую эффективность своей нелегальной деятельности.

Лишь энергичные меры советской контрразведки нейтрализовали большинство усилий польских спецслужб. Контрразведчики закрыли значительную часть каналов получения разведывательной информации, собрали данные о конспиративной деятельности польской разведки, ее структуре и задачах, сотрудниках и агентуре, формах и методах оперативной работы.

Не отставали от поляков и разведки других лимитрофных государств. По данным КРО ОГПУ одним из «оплотов» эстонской разведки в СССР являлись — посольство Эстонии, расположенное в Москве в Малом Кисловском (ныне Собиновском) переулке и консульство, находившееся в Ленинграде на набережной реки Мойки. В 1922 году сотрудники 2-го отделения КРО ГПУ задержали резидента военной разведки (официально второго секретаря посольства в Москве) Н. Вильденау. Этому аресту предшествовал «захват» другого эстонского дипломата капитана Пооля. Его взяли с поличным в тот момент, когда он получил от своего агента секретные приказы Мобилизационного управления Штаба РККА. В результате у чекистов на руках оказались документальные свидетельства того, что часть эстонского дипломатического корпуса в Москве «является рассадником шпионажа».

После ареста Пооля Вильденау стал осторожен, практически прекратил встречи с агентурой вне стен посольства, перестал выходить из миссии на прогулки. Штурмовать диппредставительство иностранного государства было делом немыслимым даже для сотрудников КРО ГПУ. Оставалось одно — ждать удобного случая для ареста эстонского дипломата. К тому времени у Вильденау истек срок пребывания в нашей стране. В НКИДо ему отказали в продлении визы, при этом аннулировав еще и охранную грамоту. Тому не оставалось ничего иного, как начать «паковать чемоданы» и готовиться к отъезду в Таллин[610].

Начальник 2-го отделения КРО ГПУ И.Ю. Кясперт получил в Наркоминделе разрешение на арест эстонского дипломата. Но в НКИД выставили единственное требование — задержание провести без нарушения экстерриториальности. То есть Вильденау нельзя было арестовать ни в здании посольства, ни в посольской машине, ни в дипломатическом вагоне. Для ареста чекисты решили использовать перрон Октябрьского (ныне Ленинградского) вокзала. В те годы автомашины подъезжали практически к поезду, оставалось дойти каких-то 20 метров до перрона с вагонами. Именно в этот момент ко второму секретарю посольства Эстонии и подошли сотрудники КРО ГПУ Р. Маяк и П. Штамм и предъявили ордер на арест. Сопровождавший Вильденау сотрудник посольства Иыгу пытался протестовать и начал требовать разбирательства в присутствии сотрудников НКИД. Туда вскоре и направились все участники инцидента. Пока Иыгу с чекистом Штаммом «путешествовали» по кабинетам наркомата, резидента эстонской военной разведки уже везли на Лубянку.

Оказавшись в камере, эстонский разведчик начал давать обстоятельные показания. Как вспоминал участник тех событий, чекист Р. Маяк: «Он (Вильденау. — Прим. авт.) выкладывал все, что у него было за душой, подтвердил некоторые наши догадки, и вырисовывалась полная картина шпионской деятельности эстонского посольства»[611]

. Осенью 1922 года Военный трибунал МВО рассмотрел дело эстонских шпионов. Трое из обвиняемых (в том числе Вильденау и Пооль) были приговорены к высшей мере наказания. Приговор не привели в исполнение, а через некоторое время обменяли шпионов-дипломатов на группу эстонских коммунистов.

По прибытии на родину Вильденау вновь подвергся аресту, но теперь уже со стороны эстонских властей. Ему припомнили излишнюю разговорчивость на следствии. Он был разжалован из капитанов в рядовые, и по приговору военного суда несколько лет провел в Ревельской тюрьме.