1937. Сталин против заговора «глобалистов»

Много вопросов вызывает и такая фигура, как С.В. Туркул, бывший одним из выдающихся деятелей праворадикального крыла в эмиграции. Существуют аргументы в пользу того, что этот действительно убеждённый «монархо-фашист» теснейшим образом сотрудничал с ГРУ начиная с 20-х годов. «Именно к такому выводу, — сообщает В. Пруссаков, —

пришли американские исследователи Марк Ароне и Джон Лофтус, имевшие доступ к архивам Ватикана и западных спецслужб. По их мнению, «Антон Васильевич Туркул — возможно, величайший профессиональный шпион двадцатого столетия». За свою долгую и необычную карьеру он установил тесные и даже «дружеские» контакты с разведками Франции, Германии, Италии, Японии, США и Ватикана. Все они получали от него «огромнейший поток дезинформации», рассматривавшийся этими спецслужбами как «ценнейшие сведения о реальном положении дел в советской России». С ним лично встречались и у него консультировались Бенито Муссолини, глава гитлеровского МИДа Иоахим Риббентроп, шеф абвера адмирал Канарис, один из основателей ЦРУ Аллан Даллес и десятки других деятелей, несших ответственность за политические решения своих правительств. «Все они доверяли Туркулу, даже не догадываясь, что сообщаемые им сведения исходят из ГРУ»» («Слово о Туркуле»).

Глава 8

Как Сталин спас Европу от марксизма

Поражение революции в Австрии и Испании заставило Коминтерн искать новых путей. И там решили сделать неожиданный ход с тем, чтобы ошеломить и Сталина, и западных элитариев. В недрах ИККИ рождается проект создания «народного фронта» — политического блока коммунистов и социалистов (социал-демократов). Тем самым декларировался отказ от левацкого авантюризма в пользу политического прагматизма. Утверждалось, что Гитлер пришёл к власти благодаря расколу левых сил, поэтому для эффективной борьбы с фашизмом необходимо их объединение.

Затея с народным фронтом выглядела

весьма респектабельной, но за ней, конечно же, скрывалось всё то же самое левачество. Коминтерновцы надеялись на то, что союз с коммунистами радикализирует социалистов, сдвинет их влево. Собственно говоря, так и произошло в Испании, где победил Народный фронт и где премьер-социалист Л. Кабальеро пытался проводить откровенно левацкий курс. (При этом Сталин всячески сдерживал авантюристов.)

Сталину был брошен серьёзный вызов. Отказаться от союза с социалистами он не мог. Очень многие коммунисты (в СССР и за рубежом) и в самом деле были уверены в том, что Гитлер победил благодаря отсутствию единства левых сил. При этом им и в голову не приходило, что таковое единство привлекло бы на сторону НСДАП все силы правее социал-демократов. И это могло бы реально привести к гражданской войне и серьёзнейшему геополитическому кризису. (В Испании так и произошло.) Возможно, для Германии это и стало бы лучшим выходом в сравнении с тем, что произошло в 1945 году. (Хотя, кто знает, до чего бы дошло противостояние.)

Но ведь у Гитлера в 30-е годы были все возможности избежать глобальной авантюры.

А вот для СССР всё обернулось бы страшной бедой — при любом исходе. Если бы в гражданской войне победили «правые», то возникло бы антисоветское правительство, имеющее огромный зуб на Москву, поддержавшую «единый левый фронт». И, вне всякого сомнения, в нём верховодили бы политики весьма брутальные — типа Гитлера. Собственно, Гитлер, скорее всего, и стал бы диктатором — как харизматический вождь всех антикоммунистов. И Англии не стоило бы никакого труда сколотить единый антисоветский фронт в Европе, в авангарде которого стала бы Германия. Саму Европу при этом напугали бы «коммунистической угрозой», проникшей в самое её сердце — Германию. Ну а дальше был бы «крестовый поход против коммунизма». Именно этого Сталин боялся на протяжении всего периода 30-х — начала 40-х годов. И ему всё-таки удалось избежать объединения всех западных сил против СССР.